Такой громкий.
Пробирающий до глубины души…
Невольно сжимаю кулаки в попытке унять не на шутку разошедшееся сердцебиение, до боли впиваясь в ладони ногтями.
Подумать только!
Вот опять, как самая тупая малолетка, реагирую на малейший признак Его присутствия! Ненормальная. И такая же всё-таки дура!
– Арсений снова балуется, – улавливает посторонний шум и мама. – С тех пор, как старший брат переехал, с утра до вечера только и красуется перед соседскими девчонками на его прежней машине. Ещё тот загульщик, – хмыкает в довершение она.
Сердце пропускает удар. Мне будто бетонная плита на голову рушится. От известия о том, что Рупасова-старшего нет поблизости, вопреки моей несносной мнительности, я абсолютно точно должна испытывать облегчение. Вот только почему-то сейчас со мной происходит совершенно иное.
Да и проклятый орган в моей грудной клетке никак не желает успокаиваться.
– Устала я что-то, – нахожусь с первым же предлогом, чтобы остаться ненадолго в одиночестве. – Пойду прилягу. Посплю немного. А ты подумай ещё раз. Тебе нельзя тут одной и дальше. Лучше бы ты со мной поехала, – добавляю через плечо, поднимаясь по лестнице на второй этаж.
– Лучше бы ты тут осталась, – доносится мне вслед тихим сожалением.
Ничего не отвечаю ей. Учитывая природную упёртость матери, уже знаю, что она в любом случае не передумает… как и я.
Добравшись до своей комнаты, тут же достаю телефон и набираю мужу. Рома берёт трубку почти сразу, что довольно удивительно, учитывая степень его извечной занятости. Обычно всегда перезванивает сам. Намного позже.
– Она отказывается ехать, – говорю сходу. – Хочет, чтобы я осталась здесь хотя бы на день, – добавляю нехотя.
Абонент некоторое время молчит, а после удивляет меня ещё больше:
– Хорошо. Останешься только на день?
Если я хоть отчасти знаю Агеева, он бы никогда просто так не смирился со сменой намеченных ранее планов, тем более, что к переезду матери мы готовились основательно. Не такой он человек. У него всё расписано с поминутной точностью. Он даже отдыхает и то по расписанию. А это может значить только…
– Ты знал, что она не поедет со мной, да? – закипаю в одно мгновение, заканчивая мысленный итог вслух. – И ты правда хочешь, чтобы я тут осталась? С чего бы это?
Мужчина снова не спешит отвечать, тяжело вздыхая. Пауза затягивается надолго. Но, как только я собираюсь устроить новый допрос, он заговаривает вновь. Настолько мрачно и жёстко, что мне остаётся только и стоять дальше с открытым ртом.
– Мне Решение озвучить надо. Давай позже обсудим. Оставайся там. Я сам тебя заберу. Скорее всего, завтра, ближе к вечеру. Не езди больше одна по трассе. Это не безопасно. Лучше сходи, развейся куда-нибудь, у тебя же там друзья есть. Проведи время с ними, – даже не дожидаясь от меня малейшей реакции, он отключает вызов.
А я так и остаюсь в полнейшем недоумении на пороге своей комнаты, бездумно уставившись на цветочный орнамент бирюзового покрывала, устилающего двуспальную кровать. И очень пытаюсь понять, что это только что было.
– Да пошли вы все… – бормочу в итоге собственному телефону.
Бросаю гаджет на кушетку, установленную у изножья ложа из светлого дерева, а после иду в душ. Контрастный водный поток – явление не из приятных, но зато помогает успокоиться в какой-то мере.
Поскольку не намеревалась здесь оставаться, то и вещей не брала, поэтому приходится довольствоваться тем, что носила раньше. В смежной комнате, переоборудованной под гардеробную, все мои прежние вещи на месте. Даже разложены точно так, как я всё оставила. Только пыли нет нигде.
Переоблачившись в потёртые джинсы светло-голубого оттенка и ярко-жёлтую блузу, отмечаю про себя, что одежда сидит слишком просторно. Оказывается, я немного похудела.
Спускаюсь вниз, но мамы на кухне нет. Нахожу её в гостиной, в одном из кресел с закрытыми глазами. Судя по дыханию и тому, что никак не отреагировала на моё появление – спит.
Подбираю с дивана вязаный ею же когда-то плед и укрываю женщину. Стараясь не шуметь, возвращаюсь наверх. И сама засыпаю буквально в ближайшие минуты. Просто проваливаюсь в темноту, едва голова касается подушки. Видимо, дальняя дорога и правда сказалась на уровне моей усталости…
Глава 2
К тому времени, как я просыпаюсь, за окном сгущаются сумерки. Оказывается, проспала весь день. В доме царит полнейшая тишина. Мамы на первом этаже нет.