Рея покраснела, вслед за ней на щеках Алекса появились красные пятна, а вот Тайт не дрогнул. Посмотрел в глаза мужу таким же хмурым взглядом и спросил:
– И надолго хватит вашей милости, господин?
Как легко принять их за обычных детей… Но нет, отпечаток прошлого, вкупе с недоверчивостью и излишней осторожностью, останутся с ними навсегда.
Хэмлин и тут не стушевался:
– Надолго, в этом можешь не сомневаться.
Судя по тому, как Тайт беззлобно хмыкнул, верить словам он не стал. Но и спорить не продолжил.
– Вы позавтракали? – спросила их, переводя тему.
– Да, – за всех ответила Рея. Девочка хоть и с опаской посматривала на Хэмлина, но держалась смело. Без наигранной бесшабашности, в отличие от брата.
Сестрёнка Лили была здесь же, держалась особняком. Смотрела на всех из-под насупленных бровей и молчала. Хотя в её взгляде и проглядывалось любопытство, идти на контакт первой она не спешила. Надо было с этим что-то делать.
Я, не выпуская из рук Аделию, подошла к ней и спросила:
– И как тебя зовут, красавица?
Малышка залилась румянцем, а после опустила голову так низко, что мне только что и осталось – смотреть на её затылок. Думала, она ничего не ответит, но нет, девочка буквально через десяток секунд, упрямо вскинула голову и чётко произнесла:
– Меня зовут Зои, госпожа. И я хотела сказать вам спасибо… – смелости её надолго не хватило. К концу фразы голос дрогнул, а румянец на щеках стал гуще.
– Я рада, что вы здесь, – ответила ей и аккуратно опустила на ноги Аделию. – Ты уже познакомилась с ребятами?
Судя по тому, как Зои стушевалась, знакомства, как такового, у них не состоялось. Что же, надо исправлять этот момент.
Пока общалась с детьми, чувствовала на себе внимательный взгляд герцога. А когда осмелилась посмотреть в его сторону, так и вовсе заметила на его губах улыбку. И почему от этой улыбки моё сердце остановилось на несколько секунд?
Когда пришла Лили и пообещала, что присмотрит не только за Аделией, но и за всеми остальными обитателями дома, мы пошли к Саташи. И как бы Хэмлин не пытался избавиться от моей компании, у него ничего не получилось.
Пришлось брать меня с собой. И не зря. Потому что герцог, только переступив порог спальни управляющего, сразу же обозначил своё пренебрежительное отношение к несчастному мужчине – превратился в ледяную глыбу, с таким же ледяным взглядом и пробирающим до ужаса ледяным голосом:
– Ну что же, мистер Саташи, я думаю, нам есть о чём поговорить!
Вспомнилось, как он смотрел на меня в храме, перед церемонией, и как разговаривал. Благо, меня это не особо затронуло, а вот бедный Ониэр, и без того бледный, с осунувшимся лицом, так и вовсе посерел и стал похож на покойника. Почти такого же, каким вчера выглядел Хэмлин.
Пришлось вмешиваться, чтобы муженёк своей холодностью и желанием поставить тут всех на место, не довёл беднягу до сердечного приступа:
– Дорогой супруг, я надеюсь, вы помните, что мистер Саташи, не отдавал отчёта своим действиям?
Хэмлин вздохнул. Очень многозначительно. Но разве же это меня остановило? Я повернулась к нему и приподняла брови, давая понять, что пусть хоть обвздыхается, а я не отступлюсь – буду защищать Ониэра до конца. И сейчас дело было вовсе не в поставках для приюта. Просто я увидела в этом бледном и внезапно исхудавшем мужчине беззащитного старика, за которого и заступиться некому.
Вряд ли кто-то из прислуги замолвит за него словечко, памятуя его к ним отношение.
Глава 30-3
Пока мы переглядывались, Саташи подал голос:
– Спасибо вам, госпожа, только не стоит. Герцог вправе наказать меня по всей строгости закона. Более того, я сам желаю понести наказание.
Пришёл мой черёд вздыхать многозначительно и взглядом показывать муженьку мол, смотри, до чего ты бедного человека довёл. А мог бы, между прочим, поговорить без вот этой холодности и превосходства. Сколько бы нервных клеток сэкономил всем нам!
Обернулась и подошла к кровати. Опустилась на стул, что стоял подле и улыбнулась, пытаясь приободрить Ониэра:
– Знаете, понести наказание всегда успеется. Для начала, было бы неплохо, если бы вы рассказали нам всё. Вот с того самого момента, как Флора пришла служить в этот дом.
При упоминании имени главной служанки, мужчина скривился, будто лимон целиком проглотил. Потом вздохнул и посмотрел поверх моей головы, предполагаю, что на моего ненаглядного Хэмлина. Тот, опять же по моему предположению, потому что оглядываться я не стала, дал своё высокое дозволение, и Саташи начал рассказ.