Пришлось вставать и останавливать бедняжку, пока она себе свой горемычный лоб вовсе не разбила:
– Перестань, – попыталась урезонить её, когда она так и норовила расцеловать мои руки. Хорошо хоть руки, а не ноги. – Лили, – прикрикнула, не выдержав, – успокойся!
Девчонка всхлипнула и судорожно вздохнула, ещё и губу прикусила, словно силясь удержать слова, рвущиеся наружу. Смотрела же на меня всё тем же щенячьим взглядом. Не знаю, но мне отчего-то стало неловко, потому что моё предложение было продиктовано, помимо жалости к бедняжке, ещё и собственными расчётливыми соображениями. Мне нужны были свои люди в доме, и чем больше их тут будет, тем лучше. А неизвестная мне матушка Лили куда предпочтительнее всех местных слуг вместе взятых. Да и девчонка перестанет грустить и возьмётся за работу с большим усердием.
С какой стороны ни посмотри, а всё одно – выгоду я для себя искала. Потому благодарные взгляды и судорожные вздохи были ни к месту.
Я неловко погладила служанку по плечам, расправила сбившийся передник и попросила:
– Лили, напиши письмо матери, а я решу, как её к нам сюда доставить.
Служанка часто закивала, вновь было хотела упасть на колени, но я удержала её и едва ли ни силой отправила в дом. Хватит с меня благодарностей, наелась.
Оставшись одна, посмотрела на письмо и холодно усмехнулась – ничего, дорогой муженёк, я обязательно придумаю, как мне прибрать к рукам власть в этом отдалённом поместье. И никто, в том числе Ониэр и его подпевалы, мне в этом не помешают.
За спиной хмыкнули и только тут я вспомнила, что за мной всё это время наблюдал ещё один человек. Саймон. Как бы я не старалась избежать нашего уединения, с поставленной задачей справиться не удалось.
Медленно обернулась, посмотрела на мужчину, а тот, растеряв всё недовольство, смотрел на меня смешливым взглядом. И ничего не указывало на его прежнее состояние души – Саймон был счастлив и вполне доволен жизнью.
Тяжело вздохнув, спросила не очень-то дружелюбно:
– Что?
Не то, чтобы мне было что ему предъявить, но… Меня раздражали перепады его настроения и то, что охранник стал себе позволять. Впрочем, куда раздражительнее было то, что он был единственным здравомыслящим человеком, с кем можно было бы посоветоваться. Поэтому пришлось запрятать поглубже свою злость и, если не улыбнуться, то хоть перестать сверлить его недобрым взглядом.
Саймон пожал плечами, оттолкнулся от стены, на которую всё это время опирался, и направился в мою сторону. Не дойдя пары шагов, насмешливо поинтересовался:
– Собираете армию союзников?
– Как вы… – начала и осеклась. Тряхнула головой, чуть отступила назад и спросила прямо: – Саймон, чего вы добиваетесь?
Разговор этот стоило затевать не здесь, но и маяться в неведении мне больше не хотелось. Что-то между мной и охранником неуловимо менялось, а что именно я никак не могла взять в толк. Но что куда опаснее, во мне зарождалось давно позабытое чувство, зовущееся интересом, а этой вольности я себе никак позволить не могла. И дело вовсе не в том, что я замужем за мужчиной, которого и видела-то пару раз, а в том… Пожалуй, тут мой хвалёный опыт давал сбой, потому что я даже самой себе не могла объяснить отчего так этого боюсь.
Просто боюсь и не желаю – по мне, самые веские причины из возможных!
– Я? – совершенно искренне удивился мужчина. – Я вас охраняю, только и всего, – для убедительности ещё и рукой взмахнул, будто это могло хоть что-то значить.
– Мне так не кажется, – произнесла тише. Не хотелось, чтобы нас услышали. – Я уже говорила, чтобы вы не переступали границу, а в последний день вы только и делаете, что нарушаете уговор. Теперь, помимо того, что муженёк решил, будто я непроходимая дура, после очередного доноса управляющего так и вовсе наречёт меня гулящей женщиной. Я не хочу…
Саймон прервал меня довольно провокационным вопросом:
– А вам так важно, что о вас подумает супруг, госпожа Аннэт?
Глава 5-2
В первое мгновение мне показалось, что я не так расслышала брошенные им слова, но потом… Потом смысл всё же достиг моего сознания, и злость, копившаяся что во время беседы с Ониэром, что после, при прочтении письма, нашла выход.
Моих губ коснулась холодная улыбка:
– Может быть и не важно, но, если вы не забыли, я завишу не только от его мнения. В мире сильных мужчин роль женщины не так уж и завидна. Словом, каким бы он не был, он мой муж, и все рассуждения на эту тему совершенно бессмысленны.
Мне хотелось сказать ещё так много. Выплеснуть все мысли, кружившие в голове. Ужалить мужчину так, чтобы ему стало больно и стыдно за свои подначивания, но… Я сдержалась. Какой смысл объяснять ему то, чего он попросту не сможет понять? Не просвещать же его в тонкости прогрессивного мира, где зависимость женщины от мужчины не так велика, как здесь?