Вистера… С ней было сложнее. Болезнь, если я правильно поняла мистера Ллойда, была абсолютно непредсказуема. Я, конечно, прослежу, чтобы у неё всегда было необходимое лекарство, но разве сможет это предотвратить приступы? Как было бы замечательно, если бы она смогла оставаться с детьми неотлучно, но я не имела права взваливать на неё эту обязанность, ради её же блага. Значит, нужно продавить этого мистера Коллинса, чтобы обеспечил детей и поварихой, и сколь-нибудь достойными наставниками. Тот, с кем мне довелось познакомиться сегодня, просто не имеет права работать с детьми. Или же над ним должен стоять тот, кому небезразличны судьбы ребят.
Город за окном показался внезапно. Вот мы поднялись на горку, а тут он – стоит, словно солдат на посту. И что интересно, с дороги, откуда мы ехали, его вовсе не было видно. Даже никакого намёка – ни встречных карет, ни телег. Да и людей видно не было.
Правда, это было лишь до того моменты, как мы не пересекли городскую черту. Стоило колёсам застучать по неровной брусчатке, как со всех сторон нас окружили голоса и разные звуки. Как то скрип колёс, стук молотков и лязг железа. Всё это сопровождалось отборной бранью, настолько заковыристой, что я бы при всём желании не смогла бы повторить эти обороты.
Дома выглядели прилично. Без излишнего лоска, конечно, но вполне себе добротно – аккуратные дворики, обнесённые изгородями, где-то цветники, где-то маленькие огородики, где-то просто коротенько подстриженный газон. Несмотря на то, что дома эти находились на окраине, да и люд по улице сновал не самого благонадёжного вида, а всё одно, не производил этот район тягостного впечатления. Единственное, что мне не понравилось, так это раскалённый воздух, который пах пылью. Но и этому было логичное объяснение – город стоял в чистом поле, отрытый всем ветрам и палящему солнцу.
Так мы проехали ещё парочку улиц, вывернули на ту, что по всем канонам должна была считаться центральной – здесь и брусчатка была ровнее, и цветов в клумбах больше, и будто бы не так душно. Последнее, конечно, было преувеличением, но от мысленного сарказма я удержаться не смогла.
Мужчины, наконец-то, замолчали, предоставив мне возможность спросить о насущном:
– Зак, скажи пожалуйста, какой он, этот мистер Коллинс?
Оторвала взгляд от нарядной улицы и посмотрела на парня. Он, как мне показалось, замялся на пару секунд, а потом честно признался:
– Знаете, госпожа Аннэт, я про него ничего и сказать не могу. Виделись мы лишь однажды, когда я привёз ему бумаги о назначении. Больше повода у меня приезжать к нему не было, а в приюте он не показывается.
М-да, исчерпывающая информация. Ладно, и так справимся. Наверное.
Карета остановилась и первым вышел Ханс. За ним на землю спрыгнул Зак, и в этот раз он оказался хитрее охранника – первым подал руку мне, так что отказаться я уже никак не могла. Пришлось вложить свою ладонь в его. Отпускать вот так сразу он меня не стал, задержал цепкие пальцы дольше положенного, я же сделала вид, что вовсе не заметила в этом жесте никакого подтекста.
Странные у них тут нравы. Что Зак, что Саймон прекрасно знали о моём замужнем статусе, но вот поди ж ты – что один, что второй отчего-то решила, что имеют право компрометировать меня.
Из дома, который был больше похож на дворец в миниатюре, выбежал плюгавый мужичок. Низенький, коренастый, с маленькими глазами-бусинками, который смотрели слишком внимательно.
– Чем могу помочь, господа? – натянув приветливую улыбку, произнёс мужчина, и поклонился так, что едва головой не уткнулся в землю.
– Я бы хотела встретиться с мистером Коллинсом, – произнесла, опередив Зака. Не маленькая, сама за себя ответить способна.
Плюгавый вновь окинул меня взглядом, будто прикидывая, сколько стоит моё платье и простенькие туфли. Отдельное внимание уделил закрытой шее и запястьям, видимо, выискивая драгоценности, которым там положено было быть. А не найдя искомого, едва заметно скривился и вроде бы вежливо, но при этом с толикой равнодушия, произнёс:
– Извините, господин не может вас принять, – ещё и подбородок чуть вверх вздёрнул, будто давая понять, что переубеждать его бесполезно.
А я и не собиралась переубеждать, просто шагнула вперёд:
– Это вряд, – жёстко усмехнулась, позволив телу действовать на инстинктах. Была же настоящая Аннэт аристократкой? Была! Вот пусть и проявит свою аристократическую сущность – побудет немного стервой. – Меня ваш господин примет, а если нет, то последствия этого отказа ему очень не понравятся.