Ника захлопала глазами, удивленно глядя на подругу. Светка вытерла слезы с ее щек.
- А что? Мужикам их наши девки нравятся. Слушай, Серебрякова, а может, это твой шанс? Ну что смотришь и глазками луп-луп? Влюбим мы в тебя америкашку и будешь в золоте купаться.
Ника улыбнулась сквозь слезы.
- Свет, шутишь да? Кому я нужна с таким-то довеском?
Светка скептически осмотрела подругу.
- Не, ну мы тебя приоденем, и будет очень даже ничего. Тимофеев бабок дал?
Ника кивнула.
- Вот и отлично. Я из тебя конфетку сделаю. Когда ты с этим америкосом встречаешься?
- Завтра в семь. - Света действовала на Нику как хорошее успокоительное, теперь ей и самой стало забавно.
- Да не понравлюсь я ему.
- А это мы еще посмотрим. Ты слишком себя недооцениваешь, сестренка. Зарылась в свой панцирь разведенки. Волосы шикарные, глазищи как у куклы, грудь, талия, ноги от ушей. Фотомодели отдыхают. Ника, по тебе плачут лучшие агентства Европы. Америкос будет нашим.
Ника захохотала, впервые за эту неделю. От души. Весело.
- Ты, правда, думаешь, что мне стоит попробовать его... Блин, смешно - я не умею.
- Научишься. Английский знаешь, умная, красивая. Ух, чует мое сердце, перевернет эта встреча твою серую повседневность. Значит, так: завтра в парикмахерскую, потом макияж, потом оденем тебя. Я с девчонками посижу вечерами, а ты вперед и с песней, Серебрякова.
Ника вдруг вспомнила, что послезавтра встречается с Андреем и настроение вновь испортилось.
- Дурная затея, Светуль. Посмеялись и хватит.
- Вероника, не дурная, жизнь это, понимаешь? В ней все вот так неожиданно и бывает. Не спорь. Мы попробуем, а там как пойдет. Я еще Люську припашу, мы твою ребятню вместе присмотрим.
ГЛАВА 4
Андрей медленно едет по ночному городу. «Дворники» быстро сгребают мокрый снег на лобовом стекле. Дисплей сотового все еще светится зеленым огоньком. Асланов прокручивает в голове каждое сказанное Никой слово. Он сам толком не понял, каким образом позвонил ей. Просто обнаружил, что цифры набраны, а в трубке звучат длинные гудки. Она согласилась встретиться, но почему-то радости это не принесло. Согласилась с какой-то натяжкой, словно нехотя. Сделала одолжение. Он просто идиот. Зачем ему все это нужно? Зачем ворошить прошлое? Еще в самолете клялся себе, что не позвонит, и встречи искать не будет, а лишь нога коснулась родной земли - метнулся на хорошо знакомую улицу. «Просто поговорим, как старые знакомые. Ничего такого. Кофе, мороженое и по домам» - подумал он, и тут же понял, что врет сам себе. Не забыл. Ищет встречи, как и много лет назад. Она по-прежнему имеет над ним странную власть. Сколько раз он думал о ней за эти годы - не счесть. Кто рядом с ней сейчас? Кто позвонил перед ним? Кому она заявила, что устала? Наверняка еще один несчастный, который сходит по ней с ума, а она играет им как игрушкой.
Машина свернула в переулок, медленно скользя по темным улицам. В каждом городе есть свой район «красных фонарей». Примерно в одних и тех же местах - он не ошибся, а вот и «бабочки». Стоят у обочины, словно в витрине магазина - выбирай любую. Он не любил по заведениям. Не хотел, чтоб его запомнили, не любил постоянства. Ярость и желание поднимаются из глубины души. Эту ночь он не хочет проводить один. Впрочем, как и всегда, когда вспоминает о Нике, его неумолимо одолевает гнев и тоска по ее телу. Остановился. Выбирает. Все не то. Снова медленно едет по-над тротуаром. Нашел. Похожа.
Хрупкая блондинка переминается с ноги на ногу, дрожа от холода. Кожаная куртка едва прикрывает аппетитную попку, затянутую кожаной юбкой, волосы, распущенные по плечам, развеваются на ветру. Открыл окно. Поманил пальцем.
- Тридцать баксов час, - Тихий голосок, но уверенный. – Сто баксов ночь.
Цену, конечно, завысила, но ему плевать.
- Поехали.
***
Завел ее в номер. Она потянулась к выключателю. Перехватил руку, дернул к себе. Обхватил лицо ладонями. Она молчит. Он гладит длинные волосы, а гнев поднимается в душе яростной волной. Отбросил куртку на пол, прижал к стене. Закрыл глаза, стараясь не дышать, рука скользит по атласной поверхности чулок. Потянул трусики вниз, скользнул рукой между стройных ног. Пальцы привычно ласкают нежную плоть, исторгая из нее фальшивые стоны наслаждения. Плевать - пусть притворяется. Нажал на ее плечи, опуская на колени - поняла без слов. Закрыл глаза, позволяя наслаждению овладеть каждой клеточкой тела. Вместо привычного обволакивающего чувства - лишь пустота. Эрекция сильнее обычного, но разрядка на горизонте и не маячит. Вцепился в тоненькие волосы, подался вперед, уже не жалея. Она всхлипывает, но не останавливается, умело работает ртом, наивно предполагая, что он скоро кончит. Поднял с пола, толкнул на постель, пахнущую дешевым стиральным порошком. Развернул к себе спиной, надавил на поясницу, заставляя прогнуться. Обхватил бедра горячими ладонями. Рука скользнула в карман за «резинкой», секунда, и он уже двигается в ней с привычной жесткостью и резкостью, в непреодолимом желании получить разрядку. Перед глазами другое тело, другая женщина. Она перестала притворяться, он слышит ее бурное дыхание, чувствует, какой влажной стала плоть, сжимающая твердый член тугим кольцом. Все механически, как робот - ни чувств, ни удовлетворения. Напрасная надежда заменить глоток терпкого вина разбавленной брагой. Секс уже давно потерял свою остроту из-за вечной погони за настоящей страстью. В награду легкая, скоротечная вспышка и чувство гадливости и сожаления. Оргазм без оргазма - так он называл свои походы по шлюхам.