– Подожди, – наморщился Женя. – Это было три года назад? Но она же была совсем ребенком!
Виталик усмехнулся с выражением философской иронии.
– Ну и что? Это не аргумент для ревнивицы. Допустим, девчонка питала к мужикам исключительно дружеские чувства. А они видели в ней только дитя. Все равно хочется убрать с глаз долой, чтобы не бесила.
– Да, это понятно, – закивал Женя.
Виталик положил руку ему на плечо.
– А с тобой… С тобой совершенно иная ситуация! В тебя она может влюбиться. Если не влюбилась уже. Поэтому никаких «позвоню», «напишу», «мы еще увидимся». Ничего такого, что могло бы дать ей надежду.
– Слушай, ну остановись уже, а? – рассердился Женя. – Что ты говоришь со мной, как с тупым? А то я не знаю, как нужно вести себя с фанатками.
– Да в том-то и дело, что не знаешь, – усмехнулся Вит. – Это первый случай, когда ты общаешься с ними настолько близко. Первый! За все годы! Ты всегда от поклонниц убегал, чтоб не дать жене повода для ревности.
– Бли-ин! – протянул Женя, осознав этот немыслимый факт. – А ведь правильно Ника назвала меня конченым лохом. Это ж каким идиотом нужно быть… Но насчет Марины ты не бойся: я буду предельно осторожен.
Он решил сам поехать за ними на такси. Нельзя же было сказать: собирайтесь и подъезжайте к гостинице. В понимании Жени, это было нехорошо, даже грубо. К тому же он звонил не Марине, а Юле: ее телефон был записан у Вита. Чувствовал себя ужасно неловко во время разговора…
Но главное, они согласились. Потому что, как сказала Юля, «вы наши кумиры, и мы, конечно, не можем отказать себе в радости последний раз с вами пообщаться».
Этот «последний раз» неприятно резанул Жене слух. Отдавало ненавистной поговоркой «всяк сверчок знай свой шесток». Однако и Юля, и Вит были правы: нельзя давать волю несбыточным мечтам и фантазиям…
Выйдя из такси возле дома новых знакомых, Женя не стал сразу звонить Юле. Захотелось прогуляться по дворику, где росла Марина. Детская площадка с качельками… Марина сказала вчера, что до сих пор любит покататься на них под настроение.
Женя подошел к качелькам, потрогал холодное железо, которое быстро нагрелось от его руки. Поймал себя на том, что испытывает такое чувство, будто залетел в параллельный мир. Хотя этот дворик особо не отличался от московских. Разве что деревьев побольше, очень много высоких – наверное, здесь скоро будет красиво. Но и в Москве встречаются такие дворы. Дело не в обстановке. А в чем-то совершенно другом.
– Евгений!
Он порывисто обернулся и увидел своих новых знакомых. Лицо стало горячим: было ощущение, что его застали за каким-то неприличным занятием. Но никто не смотрел на него с удивлением или иронией.
– Решили выйти заранее, чтобы вы не ждали, – пояснила Юля. – Ну что, едем? Жаль, что сейчас апрель, город выглядит скучно. А вот летом он преображается сказочно.
Женя едва не брякнул, что, возможно, приедет сюда летом на денек-другой. Но вовремя прикусил язык. Да, надо быть осторожным! И не пить спиртного, чтобы сохранять до самого конца встречи ясную голову.
В этот раз они были в ресторане только вчетвером: дамы, он и Виталик. Женя пил только сок, Юля и Виталик взяли по бокалу легкого вина. Поэтому все шло чинно, разговоры велись утонченные: о музыке, об искусстве, о сложности зарабатывать деньги творческим людям, не желающим скатываться в попсу. Больше всех говорили Юля и Виталик. Марина почему-то помалкивала.
«Совсем непохожа на себя вчерашнюю», – удивлялся Женя. И правда, вчера она была такой возбужденной и болтливой, ни минуты не сидела спокойно. А сегодня сидит притихшая и даже не вертится.
Женя слегка развернулся в ее сторону. Внимательно посмотрел ей в глаза. Она ответила ему трепетно-смущенной улыбкой. Обежала глазами все его лицо, длинные волнистые волосы: он нарочно не стал принимать душ, чтобы они не развились, и постарался уложить, как вчера.
Хочет его запомнить, догадался Женя. Запечатлеть в памяти сказочное видение. А еще она пытается… максимально ощутить его близость! Поэтому и молчит. Прислушивается к своим ощущениям. Ловит его ауру. И тихо наслаждается этим.
Женя почувствовал, как ему становится жарко. Он вдруг осознал, что делает то же самое. И желания у него очень даже конкретные. Нет, не желание заняться с ней любовью – куда там, она же дитя. Но хотелось стиснуть ее ладошку с серебристо-черным маникюром. Легонько погладить волосы. И даже поцеловать – не страстно, а тоже легонько, нежно прикоснуться к губам.