— Пошёл ты, — буркнул Джанни.
— Да хороший он парень. Свой, — сказал первый с нажимом. — И чего там не пьёт? На поминках Серджио ведь с нами пил, по-настоящему вдарил. И сбросился не как-нибудь — всю дневную выручку отдал.
— Всё равно ненормальный, — вмешался краснолицый матрос. — Серджио ему не сват, не брат, а когда узнал, так я думал — заплачет.
— А что ж, человек умер, разве не жалко человека? — возразил сонный. — Добрая он душа, я вам скажу. И Серджио — толковый мужик был.
— Все там будем, — отрезал Джанни и сплюнул на землю. — Чего жалеть?
— Учиться, конечно, оно надо… — протянул пожилой тоскливо. — Я вон десять классов отходил в своё время… Думал даже в мореходку поступать, но кто ж меня туда пустил? Завалили. Да и толку с этих книжек… Разве заработаешь? А он такими словечками иногда заворачивает… Парень с зехерами, короче.
— Быть умным — хорошо, — наставительно возразил первый. — Небось, рыбачить всю жизнь не станет. В люди выбьется, ещё одну лодку купит. Начальником станет. Большим человеком.
— Пожалуй, — сказал пожилой рыбак задумчиво, глядя, как тот, о ком они говорили, уверенным шагом подходит ближе. Гарри улыбался. Поставив корзину, он вытащил из кармана тряпку и, вытерев обветренные, мозолистые ладони, пожал руку каждому из рыбаков.
— Сегодня неспокойно, — сказал Гарри, кивнув в сторону взволнованного моря. — А что, вчерашний улов разобрали?
— А то как же, — подал голос сонный и встал. — Пошёл я. Ещё за канатами надо.
— Сходить с тобой? Я в прошлый раз один еле дотащил.
Сонный бледно, по-рыбьи улыбнулся.
— Да иди уж спи. Опять в море ни свет ни заря.
Рыбаки наперебой поддакнули, а Гарри отмахнулся, принимаясь сортировать рыбу в корзине. Из ножен он вытащил длинный нож, похожий на стилет. Его простая ручка удобно легла в руку. Гарри одним движением перерезал верёвку, стягивавшую несколько корзин вместе.
Спустя некоторое время стало светлее. День занялся, хотя небо по-прежнему было серым и угрюмым. Рыбаки и матросы расползлись по своим делам, и появились редкие прохожие. Гарри, увлечённый своим занятием, переставил оставшиеся корзины и уже собрался было взвалить одну из них на плечо, как вдруг услышал крики. Обернувшись, он увидел женщину с подростком лет четырнадцати.
— …двойки! Не читаешь книги, а целыми днями играешь в эти свои игры или смотришь телевизор! Ну, я тебе задам! — Женщина подняла голову и увидела, что Гарри спокойно смотрит прямо на неё. Она покраснела от стыда и гнева, а потом повернулась к сыну и воскликнула: — Ты, что, хочешь стать таким, как этот? Хочешь торговать рыбой на рынке? Разве ты не хочешь стать кем-то? Добиться чего-то? Заработать много денег?
Она с вызовом и немного брезгливо взглянула на Гарри. Тот, с размаху воткнув кинжал в доску, рассмеялся, но в его смехе послышалась горечь.
— Быть неудачником очень смешно, — фыркнула женщина и потащила сына за собой. Подросток оглянулся на Гарри, а тот, всё ещё улыбаясь, ему подмигнул.
Выгрузив рыбу, Гарри набросил куртку и, хорошенько отмыв руки, уселся, глядя на море.
— Ты ушёл посреди ночи, — услышал он.
Гарри обернулся. Северус, похоже, только что встал, потому что его лицо ещё хранило следы сна.
— Прости. Нужно было.
Северус сел рядом с ним, задумчиво рассматривая кинжал.
— Нечасто увидишь, как оружие рыцаря использует рыбак, — заметил он с едва заметной усмешкой.
— Я решил сохранить что-то на память, — пробормотал Гарри. — Крёстный купил его незадолго до гибели… Кинжал принадлежал Мальтийскому ордену. Его рыцари подчинялись вице-королю Сицилии и заботились о больных и раненых пилигримах. — Гарри осторожно тронул Северуса за плечо.
— Ты много узнал об этом оружии.
— Им наносили куп-де-грас — последний удар, чтобы избавить от смертных мук. Это «мизерикорд» — кинжал милосердия.
Он вытащил оружие из доски и спрятал в ножны. Северус задумчиво проводил его взглядом.
— Кто вытащит сей меч из-под наковальни, тот и есть по праву рождения король над всей землёй английской, — процитировал он недоумённо улыбнувшемуся Гарри. — Пойдём, я приготовил поесть. Ты со своими книгами совсем выпал из реальности.
— Даже не думал выпадать. Всего лишь путешествую из одной в другую.
— Путешествуй, но обед по расписанию. — Гарри кивнул. В его глазах засветилась такая нежность, что Северус мягко положил руку ему на локоть. Тепло быстро проникло сквозь фланель, согревая всё тело.
— Та музыка, что ты написал, удивительная. Как будто ты сидел на берегу и за морем нотами записывал. Теперь я не могу просто так слушать море.