— Отлично, — обрадовался я, что Хатшепсут и Рехмир всё же договорились между собой о пробном использовании денег для оплаты работ крестьян и ремесленников, которые обычно привлекались к обязательным работам на царя бесплатно, только за еду. Я же решил, что запуск денег самой ходовой категории нужно будет осуществлять именно так, как оплату за работу. Так их не станет сразу много в обороте, ну и заодно посмотрим на их покупательскую способность, ведь медь, в отличие от золота, должна была стать повсеместным средством оплаты.
— Что во втором письме? — переключился я от мыслей о деньгах на второй свиток, который Танини держал в руке.
— Господин Рехмир сообщает, что войско на Синае столкнулось с ожесточённым сопротивлением местных племён и поставки меди оттуда, практически полностью прекращены, — сообщил парень, — он просит вашего совета.
— Усерамон значит ещё не вернулся с юга, — задумчиво погладил я подбородок, — если визирь просит совета у меня.
— Ответь ему, чтобы пока привлёк нубийских наёмников на помощь Хоремхебу, — немного подумав, распорядился я, — если у Хоремхеба такие проблемы, которые он не может решить с помощью пятитысячного войска, нужно отправить к нему гонца, узнать подробности.
— Всё выполню, мой царь, — поклонился Танини.
— Подождём ответа, Хоремхеб опытный командир, вряд ли он даст так просто себя победить.
На следующий день парень пришёл отчитаться об отправленных письмах, а также о том, что митаннийский принц усердно продолжает у него обучаться, больше не устраивая молчаливых протестов, после того как его наказал Ментуиуи, заставив три дня пожить жизнью простого легионера.
— Что-то ещё? — спросил я его, видя, что он замешкался перед тем, как уйти.
— Иудеи прибыли мой царь, — скривился он, — на четыре часа раньше обозначенного им срока.
— Ну раз прибыли раньше, пусть ждут, — пожал я плечами, — давай пока пообедаем.
— Слушаюсь мой царь, — склонился он и вместе с Хопи отправились за едой.
Еда не изобиловала разнообразием, всё ровно тоже, что ели все в войске, только что продукты были чуть посвежее, но и только. Молчаливо расправившись с рыбой, я запил всё это вином из серебряного кубка и поднявшись с места, пошёл в другую часть шатра, чтобы отдохнуть.
Иудеев пустили ровно в то время, какое им было назначено. На коленях, они с самого порога подползли к моему креслу и сразу взмолились о пощаде, едва поприветствовали меня полными титулами.
— О какой милости вы просите меня? — деланно удивился я, — я не собирался никак ущемлять вас.
— Но Великий царь, — со слезами на глазах ответил мне старший, — до нас дошли новости, что царь Менхеперра собрался покорить наши города.
— Ханаан и так египетский, — напомнил я им, по-прежнему делал вид, что ничего не понимаю, — я лишь проверю, что все народы на нём подчинены мне и платят дань.
— Но…но Великий царь, иудеи давно уже живут отдельно от воли египетских царей, — у него от волнения даже затряслась нижняя челюсть.
— Ну так если вы хотите, чтобы так было и дальше, пусть ваши города принесут мне личную клятву и живут дальше по египетским законам, платя налоги. Никто вас не тронет.
— Но это невозможно Великий царь, — закачал головой старший из иудеев, — наша вера, наша жизнь, не такая как в Египте.
— Я знаю, что у вас нет общего государства, у вас просто союз племён, — я пожал плечами, — всё ровно также и останется, но добавится царская администрация нома к которому будут приписаны ваши города, она будет следить за выполнением законов. Ваших вождей я не планирую менять.
Глаза у всех иудеев расширились.
— А наша вера, Великий царь? Египетские жрецы заставят снести наши храмы и молиться вашим богам.
— Этого также не будет, — я спокойно пошевелил рукой, — молитесь кому хотите, если платите налоги. Моим следующим указом будет объявлено, что на всех новых территориях налоговые послабления для всех храмов отменены, они так же как и все остальные землевладельцы, обязаны будут платить налоги.
В шатре настала полная тишина, даже охрана перестала двигаться, поскольку впервые во всеуслышание я об этом объявил. Сам же приказ был давно подписан мною и Хатшепсут, но не объявлялся, пока Усерамон не вернётся из Южного Египта. Именно под его возвращение и присоединение новых территорий мы и собирались выпустить весьма революционный указ, мотивируя это тем, что мы хотим полностью убить им всякое инакомыслие на новых землях. В приказе была приписка о том, что для египетских храмов, когда старым богам перестанут молиться на новых территориях, будет сделано исключение, но конкретной даты указано не было и как я сказал с улыбкой Хатшепсут, никогда и не будет сделано. По крайней мере при моей жизни.