Тем не менее свадьба одного из царей все равно воспринималась подданными как великое событие. Придворный книжник «менший иеродиакон» Карион Истомин преподнес сочиненную им к этому событию иллюминированную рукопись «Книга любви знак в честен брак». Она открывалась парным изображением царя Петра и царицы Евдокии и содержала торжественную эпиталаму с барочным словесным плетением из силлабических стихов. Хотя торопливость Кариона Истомина, хотевшего почтить царскую брачную чету в видах будущих наград, все-таки сказывается. В его риторике нет искреннего чувства, она темна и выспрення, а стилистически вполне укладывается в уже сформировавшуюся при дворе трудами Симеона Полоцкого и Сильвестра Медведева (чьим свойственником был Карион Истомин) традицию таких стихотворных панегириков. Получали их от Кариона Истомина царевна Софья, царь Иван, царица Наталья Кирилловна.
Поэтическое творчество Кариона Истомина еще будет вдохновляться событиями из жизни царской четы — Петра и Евдокии. Он сочинил для молодой царицы Евдокии стихотворное «Желательно приветство… в день рождения», поздравлял царя Петра Алексеевича и царицу с рождением в 1690 году царевича Алексея. Самая важная его работа для русской культуры — составление замечательного букваря — также будет связана с необходимостью обучения первенца в царской семье (причем эта книга в марте 1692 года была поднесена царице Наталье Кирилловне, от которой зависел выбор будущего наставника для царевича Алексея, а не царице Евдокии). Но пока, 30 января 1689 года, Карион Истомин еще только провозглашал первые здравицы «избранной деве Евдокие царице Феодоровне росской владычице», торжественно восклицая: «Потреба царю была в россах ныне / с царицею жить век в любви едине»{57}.
Царевна Софья вынуждена была принять брак своего брата. В январе 1689 года была отправлена окружная грамота с объявлением «государской радости», извещавшая подданных о свадьбе царя Петра Алексеевича. И имя царевны Софьи по-прежнему стояло в общем царском «титле». Как выяснится всего несколько месяцев спустя, именно это включение имени царевны Софьи в общее титулование русских царей больше всего раздражало повзрослевшего Петра. Жителей разных уездов Московского царства извещали, что «в нынешнем во 197 году генваря в 27 день изволили мы великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержец, сочетатися законному браку, а поняти дщерь Феодора Аврамовича Лопухина девицу Евдокею Феодоровну»{58}. Едва ли не впервые в подобных грамотах говорилось исключительно о царе Петре, обозначая уже намечавшийся передел власти. Хотя в окружной грамоте назван точный день, когда состоялась свадьба, — 27 января, торжества, как и положено, растянулись на несколько дней. Кгрион Истомин подносил свою эпиталаму царской чете только 30 января, а судя по разряду свадьбы царя Алексея Михайловича и царицы Натальи Кирилловны, именно в четвертый, последний день царя и царицу поздравляли патриарх и другие церковные власти, а также московские гости и купцы{59}.[3]
3
В Окружной грамоте о царской свадьбе указан только месяц — «генваря в … день», скорее всего, что их рассылку тоже начали лишь 30 или 31 января 1689 года.