И я, прикованный к постели,
Изнеможенный и в огне,
Считаю дерзкие недели
В твоей кипящей глубине.
В непрерванной грозою неге
Молюсь: Господь! Благослови,
Чтоб страсти буйные побеги
Не иссушили куст любви,
Чтоб эти черные вуали
Слегка опущенных ресниц
Моей не обманули дали,
Моих не спутали зарниц!
Лампада
Кто б ни был ты – когда дорогой
Во мраке тягостных ночей
Ты странствуешь душою строгой
Взор женских, вкрадчивых очей
В пути неизмененном светит
И в шуме жизни городской
И рану каждую приметит
И усмехнется над тоской.
Как свет луны на туче темной,
Любовь красавицы блеснет;
Но миг прошел – и око томной
К другому облаку прильнет.
О, взоры беглые! Зарницы
Над трепетом моих могил!
Вы – радости мгновенной птицы
Я вас изменчиво любил.
…Года прошли. Я от веселья
Ушел к покою темноты
И, очистительная келья,
Страдальца приютила ты,
Мой ранопоседевший локон
Сквозь глухозапертую дверь,
Сквозь переплеты низких окон
Луна не озарит теперь.
Одна оставлена отрада
Проникновенной тишиной:
Мерцай, смиренная лампада
Призывом кротким надо мной.
В порывах горьких вдохновений
Веду в лучах твоей красы
Я добровольных заточений
Уединенные часы.
Читаю вещие страницы.
К векам задумчивость клоня
И проклинаю вас, зарницы
Испепелившие меня.
Лесной Королевич
Посв. E. S.
Мой желанный! Мой любый! Весной
Объявись, Королевич Лесной!
Убежала тропинкою жуткою
За околицу, в бор – и одна.
Голубой, золотой незабудкою
Убираю я косу спьяна.
Мой жених! Королевич Лесной!
Промелькни за певучей сосной!
Мое сердце, как поле разрытое:
В нем весеннее семя огня.
Мой любимый! Ты здесь – за ракитою –
Устремляешь свой взор на меня.
На плечах твоих радостный шелк.
Под тобою – твой конь: серый волк.
Милый мой! Я тебя не прогневаю,
Мое сердце лучей горячей.
Я хочу быть твоей королевою,
Молодой королевой твоей!
На деревне пастух приумолк…
Что ж не скачет, не мчится твой волк?
Взор мой меркнет печальный и девственный,
Станет меньше звездою одной.
Мой желанный! Мой статный! Торжественный!
Мой любимый, весенний, родной!
К грустной девушке звездной весной
Не пришел Королевич Лесной.
Смиренье
Сегодня мрачный, суетливый,
Всему до странного чужой,
Я пробирался торопливо
Полузаросшею межой.
И, вторя каждому движенью,
К движенью каждому чутка,
За мной спешила дерзкой тенью
Моя жена – моя тоска.
Но все вокруг с благоговеньем,
С такою кроткой простотой
Впивала с набожным смиреньем
Луч солнца с выси золотой,
Что я – больной, что я – мятежный,
С жестоким профилем лица,
Смирился пред красою нежной
Природы, славившей Творца.
И к ней припал. И всезабвенья
Просил мой молчаливый взгляд.
Так молит у сестры прощенья
Ушедший в молодости брат.
Песнь камней
Мы простерты в злой кручине
На песчаных берегах.
Помним радость на вершине,
Пир огнистый в облаках.
Помним ясный, летний вечер
И паденья грозный час.
Ах! Зачем жестокий глетчер
Вниз увлек с собою нас?
Всхлипам волн уныло вторя,
Помним гибельный полет,
Дни счастливые, без горя,
Снег нетронутых высот!
Между наших серых скважин
Жалко приютились сны
И морской песок увлажен
Поцелуями волны.
Далеко благое пламя
Горней, золотой реки,
Но близ нас, блестя крылами,
Золотятся светлячки.
Обожание
An E. S.
Уже давно я – в сновиденьи,
В младенчестве, из темноты,
В каком-то радостном смущеньи
Угадывал твои черты.
Но, вместе с буйными годами.
Мятель и страстная гроза
Закрыли злобными снегами
Твои священные глаза.
И долго, долго в бездорожьи,
Томясь предчувствьем вешних рек,
Твердил, проникнут буйной дрожью,
Я имя сладкое навек.
Был подан знак – и из пустыни
Пришел я, бледный и больной,
К твоей задумчивой святыне.
Уста смягчить твоей весной.