Прочитав молитву Господню, канон Пресвятой Богородице и тропарь всем святым, Степан приступил к погребальному обряду.
– Еще молимся об упокоении раба божьего Димитрия, и о проститеся ему вся согрешения его вольныя и невольныя, словом-делом, ведением и неведением…
Сбоку приблизился Лаврентий. Он встал в ногах могилы и, осенив себя крестным знамением, присоединился к молитве. Марко опустился на колени.
– И упокой его, Господи, в селениях праведных, иде же несть ни скорби, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная…
Место было возвышенное, и, когда ветер с моря усилился, слова стали еле слышны. Ледяные порывы Балтики посвистывали вокруг, унося обрывки молитв в сторону. Когда Степан запел «Со святыми упокой», Лаврентий присоединился к нему. Их громкие голоса, силившиеся перекричать морской ветер, зазвучали в унисон, сильнее.
Они молились не только о Димитрии, но обо всех своих товарищах, погибших в последнее время. Стоя посреди пустынного острова, обдуваемого всеми ветрами, оба почувствовали, что время для такой молитвы настало, и место – самое подходящее.
– Со святыми упокой, Господи, – силясь преодолеть вой ветра, выводили Степан с Лаврентием, – души усопших раб Твоих…
– Теперь сундук, – охрипшим от пения на ветру голосом сказал Степан. – Надо поискать место, чтобы потом сразу найти.
– Лучше всего – в священной роще, – предложил Лаврентий. – Там легко запомнить место по расположению камней.
Заметив смущение на лицах Степана и Марко, колдун пояснил:
– В священной роще нельзя хоронить людей. А предметы как раз хорошо прятать там, под защитой богов.
Пока по очереди тащили тяжелый сундук, венецианец, наконец, не выдержал и задал Лаврентию вопрос, который мучал его давно.
– Слушай, – сказал он. – Объясни все-таки мне, ты христианин или язычник?
Но отвечать на этот вопрос Лаврентий научился еще в детстве, когда под руководством дедушки-колдуна только начинал заниматься своим главным делом.
– Я чту всех богов, – миролюбиво сказал он. – Раньше были древние боги, а теперь пришли новые. Я знаю, что наступит время – и старые боги уйдут от нас. Но пока что они еще сильны и могут помочь людям так же, как новые. Да и вообще, зачем делать различия? Старые и новые боги – это одно и то же в жизни человека.
Этот уклончивый ответ, конечно, не удовлетворил Марко, но делать было нечего – венецианец озадаченно вздохнул и умолк. Честно говоря, Степан и сам не знал, как следует относиться к сверхъестественным силам и способностям своего друга. Поморский Север издревле богат колдунами, но пришедшее в эти края христианство выработало какие-то формы мирного сосуществования со старинной магией и волшебством. По крайней мере – в сердцах людей-поморов.
Наметив место в священной роще, они закопали сундук в землю на глубину в три локтя – вполне достаточно для того, чтобы даже сильный ливень не смог размыть грунт и обнажить сокровище. Перед тем, как закопать сундук, Степан взглянул на него и подумал о том, какая странная судьба у этого предмета. Ему нужно было проделать долгий путь от Родоса в Венецию, чтобы затем быть зарытому на пустынном острове посреди холодного северного моря.
– А потом он, так и не будучи открыт, вернется на Родос, – закончил свою мысль Степан. – Но это уж будет моя забота.
Неожиданность поджидала чуть после, когда Лаврентий вдруг отказался возвращаться на корабль.
– Нельзя уезжать, пока я не помирюсь со здешними богами, – заявил он. – По всему видно, что в этих краях, в этом море они очень сильны. Без их помощи нам всем будет трудно. А, кроме того, мне нужно поворожить, и место для этого подходящее.
Он собирался провести в священной роще весь остаток дня и ночь.
– Но как же ты останешься один? – с недоумением поинтересовался Степан. – У тебя нет еды и негде укрыться от ветра со снегом.
Но колдун только улыбнулся в ответ.
– Боюсь, мне будет жарко, – ответил он. – Может быть, даже слишком жарко. А еды здесь предостаточно. – Он обвел глазами валуны святилища. – Отсюда исходит огромная сила. Разве ты сам не чувствуешь?
На корабле царило безмятежное спокойствие – все были заняты делом. Большая часть команды занималась починкой парусов и приводных канатов, которые часто рвались. Агафон использовал время для того, чтобы обучить пищальному бою и обращению с холодным оружием новичков – Федора и Кузьму. Оба они совсем не владели этим искусством, и теперь Агафон в роли строгого учителя наслаждался выпавшей ему ролью.