Первый увеселительный павильон в царскосельском саду был построен архитектором Ферстером в 1723 г. Павильон представлял собой круглую деревянную постройку, возведенную на острове посреди Большого пруда. Впоследствии павильон был заменен каменным «залом на острову».
В том же году началось строительство большой оранжереи, связанной с садовым хозяйством. Когда же были построены другие оранжереи, эта стала называться «старой».
Одновременно с отделочными работами в каменных палатах шло строительство деревянной Благовещенской церкви. Но простояла она недолго – пожар 1728 г. уничтожил ее до основания. На ее месте в 1734 г. была заложена Знаменская церковь, сохранившаяся до сих пор.
В 1720-х гг. велись строительные работы и на территории Зверинца. Его обнесли надежной оградой и выкопали там пруд, который впоследствии был уничтожен. В северной части Зверинца в 1722 г. была устроена запруда на речке Кузьминке.
Плотина длиной 27 саженей (60 м) образовала большой пруд, не имевший правильных очертаний. Этот водоем спустя несколько лет сыграл значительную роль в создании пейзажей Александровского парка. Кузьминский пруд и другие водоемы использовались для разведения рыбы.
В последующие годы на территории Царского Села не велось значительного строительства. Вначале это было связано с осложнением семейных отношений императорской четы, затем с болезнью Петра I.
Все изменилось после того, как Петру доложили об измене жены с ее камергером Монсом. Пётр тогда уже был болен, а Екатерина по-прежнему молода и полна сил. Известие об измене жены потрясло императора. Он жестоко расправился с любовником Екатерины и в гневе уничтожил завещание. Государь снова оказался на перепутье и не знал, кому оставить власть, кто будет продолжать его дело.
Болезнь прогрессировала, конец первого российского императора ускорила сильная простуда. В последние дни его жизни в дворцовых покоях шла напряженная борьба за власть.
Все приближенные знали, что государь не оставил завещания. При умирающем неотлучно находились Екатерина и ближайший соратник Петра Феофан Прокопович. Но из уст государя они ничего не услышали, что касалось бы имени наследника престола.
По одной из версий, однажды Пётр пришел в себя и смог написать два слова: «Отдайте все…». По другой – его последним словом было «После…», сопровождавшееся нетерпеливым жестом руки и означавшее, чтобы его оставили в покое.
Придворная знать в те дни разделилась на две группировки. В одной партии собрались незнатные люди, которых Пётр приблизил к себе, оценив их способности и преданность делу.
Первым в этой группировке считался Александр Данилович Меншиков. В союзниках у него были такие влиятельные люди, как граф Г. И. Головкин, архиепископ Феофан Прокопович, граф П. А. Толстой и другие. Они могли потерять все со смертью императора. Забыв о своих разногласиях, «птенцы гнезда Петрова» объединились вокруг Екатерины Алексеевны и прочили ее на трон.
Другая группировка состояла из родовитой знати – князей Голицыных, Долгоруких и других. Они видели на престоле внука Петра I, Петра Алексеевича. Их поддерживали все противники реформ и жесткого режима, введенного Петром.
Ни те ни другие не решались начать действовать, пока император был жив. Большой ошибкой знатных придворных было то, что они ничего не предприняли для захвата власти. Меншиков и его сподвижники успели заручиться поддержкой гвардии.
Когда же врачи констатировали смерть Петра, отсутствие письменного завещания создало напряженную ситуацию. К собравшимся возле дверей царской опочивальни вышла Екатерина и, с трудом сдерживая рыдания, сообщила о кончине императора. Она заверила придворных, что будет продолжать дело Петра и заботиться о благе своих подданных.
Согласно закону о престолонаследии, изданному Петром I, новый император должен был быть избран решением общего собрания высших военных, гражданских и духовных лиц государства. Если бы закон был соблюден, неминуемым было бы поражение группировки Меншикова и Екатерины.
Светлейший князь использовал все свое красноречие, чтобы убедить всех присутствующих в том, что Пётр не зря короновал супругу. Тем самым император признавал ее право на престол.
Ожесточенный спор был неожиданно прерван появлением гвардейцев под окнами дворца. С приветственными криками в честь государыни, с оглушительным барабанным боем ввалились они в царские покои.