Разум Аранеи тянется к моему собственному, и мои глаза закрываются, когда образы передаются от нее ко мне. Я попросила ее обыскать северную башню на предмет потенциальных фамильяров Каликса утром перед тем, как я поговорила с Найлом. Когда позже она вернулась с не слишком полезным отчетом о змеях Каликса, все из которых ускользали всякий раз, когда она приближалась, как будто могли почувствовать ее сильную связь со мной, я тогда дала ей другое задание — выяснить, кто донимает моего друга.
Темные коридоры и ровные голоса. В воспоминаниях Ары запечатлен вид двух гораздо более высоких Терр, парня и девушки, парящих над фигурой Терры поменьше, хотя по эмоциям, которые она передает вместе с изображениями, становится ясно, что она сбита с толку их языком. Язык людей и Богов. Возможно, она понимает меня, но это только из-за нашей связи. Для этого маленького существа люди, Смертные Боги и Богини все одинаковы. Более крупные формы жизни, которые угрожают самому ее существованию.
Именно по этой причине она и ее собратья прячутся, зарываются в землю и выходят только тогда, когда чувствуют, что это безопасно. Это нормально — быть страшным, если ты большой, но никогда — когда ты маленький и тебя легко уничтожить. Мое тело напрягается, когда воспоминание смещается и в поле зрения появляется лицо Терры поменьше.
Моя верхняя губа приподнимается, и рычание вырывается из моего горла. Мы с Мейрин были правы. Я наблюдаю с болезненной беспомощностью в животе, как лицо Найла искажается от замешательства и смирения, когда более высокий парень прижимает его к стене. Он наклоняется ближе, шипя что-то, чего я не слышу в памяти.
Через мгновение я убираю палец от паучьей королевы и выдыхаю, позволяя своему рычанию затихнуть, когда я оглядываюсь назад, чтобы убедиться, что нас никто не заметил. Большинство людей ненавидят пауков, а я и так уже привлекла достаточно внимания.
— Спасибо тебе, — тихо шепчу я своей маленькой паучьей королеве. — Присматривай и за ним, если не возражаешь.
Ара не кивает, но я чувствую зерно ее согласия в своем сознании, прежде чем она скользит дальше, исчезая за обратной стороной статуи и возвращаясь в тень. Гнев накаляется на грани ее ухода. Я подавляю его, когда поворачиваюсь, чтобы войти в обеденный зал Терр, как и все остальные.
Я почти сразу замечаю Найла, маячащего в дальнем конце комнаты, и когда я приближаюсь, то шагаю немного громче, чтобы он услышал мое приближение. Он поднимает голову, и его лицо мгновенно светлеет, хотя следы темных теней под глазами остаются. Я слегка улыбаюсь в ответ.
— Добрый вечер, — бормочу я, когда мы вдвоем продвигаемся вперед, ожидая своей очереди подойти за едой.
Найл открывает рот, чтобы что-то сказать, но замирает, заметив что-то за моим плечом. Холодная усмешка скользит по моему лицу, заменяя прежнюю, когда я поворачиваюсь и вижу человека из воспоминаний паука. — Кто это? — Спрашиваю я Найла, притворяясь невежественной, когда смотрю на высокого Терру, который выглядит сложенным, как бык, с его широкими плечами и квадратной головой.
Найл смотрит на меня с трепетом, прежде чем наклоняет голову и бормочет ответ. — Э-это Родни, — говорит он.
Родни. Простое имя для невзрачного мужчины. Я хриплю где-то в глубине горла. — Это он тебя беспокоит?
Голова Найла вскидывается. — Ч-что? Как… Я имею в виду, нет, конечно, нет. Я… я же говорил тебе на днях, что со мной все в порядке.
Я закатываю глаза. — Я не глупая, Найл. И я также не прощаю тех, кто задирает слабых. — Почему он нацелился на тебя?
Мягкие каштановые пряди падают на лоб Найла, когда он качает головой. — О-он не…
Я вздыхаю и полностью поворачиваюсь, обрушивая на Найла весь свой мрачный взгляд. — Ты больше заикаешься, когда врешь, — говорю я ему. — Просто сдайся. Я уже знаю, что что-то происходит. Ответь мне. Почему он нацелился на тебя?
Найл прикусывает нижнюю губу, и на мгновение я уверена, что он собирается снова солгать мне, отрицать то, что я ясно вижу — страх и печаль в его глазах. Затем его глаза расширяются, и он протягивает руку, хватая меня за руку так быстро, что я удивляюсь его скорости больше, чем силе, когда он дергает меня вперед.
— О чем бы ты ни думала, Кайра, не делай этого, — шепчет он мне, его голос становится все выше, несмотря на попытки говорить тихо.
Моя ухмылка становится шире. — Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — лгу я.
Брови Найла опускаются, а губы приоткрываются, но прежде чем он успевает что-либо сказать, на нас обоих падает тень. — Ну, ну, ну, если это не Найл и Безбожная шлюха.