— Нет, — огрызаюсь я, игнорируя ее слова. — Попроси меня о другом одолжении.
Она моргает своими прелестными глазами цвета грозовой тучи, глядя на меня, и ее улыбка становится шире. — Значит, ты действительно хочешь моего прощения.
Я замираю и осознаю свою собственную гребаную ошибку. Чертовски коварная маленькая… — Если тебе нужна услуга, — говорю я, с трудом выговаривая слова из-за недостатка терпения, — тогда я предлагаю тебе подумать о чем-нибудь другом.
Кайра пожимает плечами. — Я больше ничего не хочу.
Становится все хуже и хуже. Я должен был держаться от нее подальше. Не должен был позволять себе так волноваться из-за нее. И все же вот я здесь, все еще размышляю о том, как на самом деле дать ей то, чего она хочет, если это поможет мне облегчить чувство вины, которое разрывало меня на части каждую ночь, пока моя способность спать не стала ничем иным, как далеким воспоминанием.
Словно почувствовав мою слабость, лисица приближается ко мне. — Я обещаю, — говорит она мягким и вкрадчивым тоном, — у меня нет намерения убегать из Академии и оставлять остальных Терр на растерзание в качестве расплаты за мои преступления.
— Тогда зачем? — Спрашиваю я. — Если ты хочешь, чтобы я тебе помог, по крайней мере, назови причину.
Ее губы поджимаются, и мне приходится бороться с желанием взглянуть на ее губы нежно-розового цвета. Вместо этого я изучаю вспышки эмоций, которые отражаются на ее лице. Ее нелегко прочесть, это точно. Как только у нее появляется эмоция — будь то замешательство, печаль или раздражение, — она тут же исчезает. Как будто она ощущает их лишь мельком, прежде чем засунуть обратно в соответствующие коробки. Как будто она не может позволить себе чувствовать слишком много.
При этой мысли я проникаюсь к ней еще большим вниманием, чем раньше. Через что пришлось пройти человеку из Пограничных Земель, чтобы оказаться так далеко от своей родины, покинуть это заброшенное место и прибыть сюда, на ступени «Академии Смертных Богов Ривьера»?
Проявление такого любопытства к одному незначительному человечишке уже оказалось пагубным для моих братьев. Теос хочет ее все больше и больше. Хотя он думает, что я этого не знаю, я прекрасно знаю, что он тайком выбирался, чтобы проведать ее во время выздоровления. То, как он наблюдает за ней, когда мы прогуливаемся по коридорам во время занятий, делает очевидным, что он становится слишком собственническим. Каликс тоже, если уж на то пошло, и даже хуже, чем Теос, если Каликс доберется до этой девушки… Ну, я никогда не видел, чтобы кто-нибудь выбрался после этого живым.
Такая красавица, как она, не заслуживает того, чтобы быть похороненной в неглубокой могиле, и слишком часто именно этим заканчивают юные и невинные. Мое единственное спасение в отношении Кайры Незерак заключается в том, что я чертовски хорошо знаю, что она не невинна.
— Мне нужно увидеть моего брата, — наконец говорит она, заканчивая мой внутренний монолог, который, кажется, длится целую жизнь.
Я выгибаю бровь. — Так вот почему ты хочешь рисковать своей жизнью и жизнями всех Терр в Академии? — Сказать, что я шокирован, было бы преуменьшением. Я почти ожидал от нее чего-то… большего, а не такого разочарования.
Острый взгляд Кайры останавливается на мне и остается там надолго, прежде чем она заговаривает снова. — Я не собираюсь притворяться, что понимаю твои отношения с братьями, Руэн Даркхейвен, — говорит она, заставляя меня напрячься из-за ее непокорного тона. — Но вот что я знаю — и что поняла, наблюдая за вами троими, следя за вами, видя, как вы взаимодействуете не только друг с другом, но и со всеми вокруг в Академии: думаю, будет справедливо предположить, что ты бы умер за них.
Даже если это не секрет, который она мне раскрывает, ее слова подобны кинжалам, вонзающимся в мое сердце. Я почти вздрагиваю. Она бесстрашно подходит ближе, запрокидывает голову, смотрит на меня снизу вверх, и наши тела соприкасаются. Я задерживаю дыхание, отказываясь снова вдыхать ее опьяняющий аромат из страха, что это вернет меня на грань безумия, когда я представляю, каково это — сорвать с нее одежду, развернуть ее, прижать ее голову к книгам и ввести свой член в ее тугую, теплую, жаждущую дырочку.