Помимо объективных неудобств, вопрос местоположения Писака содержал именно для инков чрезвычайно важный субъективный фактер: минуя его грозные бастионы, нельзя было пройти из Куско к одной из главных святынь инков Паукартампу.
Вот почему, повторяем, одной из первых и неотложных задач на пути к утверждению господства инков и созданию под их руководством панкечуанского государства была задача устранения Писака из числа конкурентов и возможных соперников в борьбе за общекечуанский престол. Но при Уайна Капаке такой вопрос уже не стоял перед инками. Он был решен гораздо раньше. А вот как решен, можно лишь гадать.
Однако возникает еще один требующий ответа вопрос: может быть, инки сами были заинтересованы в сохранении и военной мощи Писака в общегосударственных целях, например против общеимперского внешнего врага?
После создания панкечуанского государства у Тауантинсуйю такой необходимости не существовало.
Даже сегодня развалины крепостей Писака выглядят неприступными. В пору же его расцвета именно такой была конкретная реальность, не считаться с которой инки не могли. Вот почему решение проблемы Писака чисто военным путем в Куско наверняка считали если не невозможным, то, как минимум самым трудным и потому последним из всех предполагаемых вариантов устранения соперничества этого города-государства кечуа. И пока инки решали или обдумывали эту сложную для себя проблему, к ним на помощь неожиданно пришли те, кого они никак не ожидали увидеть в качестве союзника.
Но здесь кончается легендарная часть истории инков, и, мы переходим к событиям, которые несомненно, должны быть причислены к реальным и чрезвычайно важным фактам, непосредственно связанным с процессом становления панкечуанского государства во главе с инками из Куско.
Мы помним, что при рассказе о капаккуне у нас возникли сложности с определением имени сапа инки, проявившего малодушие в момент нашествия чанков, и сапа инки, отстранившего малодушного и спасшего царство сынов Солнца. Поскольку у нас нет оснований отдать предпочтение одному из претендентов на роль спасителя инков, мы решили именовать эту историческую личность именами обоих инков. Это синтезированное имя будет выглядеть так: Виракоча-Пачакутек. Но, чтобы не приписывать тому или другому правителю поступков, которые он не совершал, предлагаем следующий выход: когда какие-то деяния приписываются только Виракоче (как победителю чанков), мы будем называть лишь его имя; когда что-то совершил только Пачакутек (тоже как победитель чанков), мы оставим лишь это имя. Синтезированное имя означает, что в источниках нет расхождений.
Итак, известно, что к началу XV века в районе расселения индейцев кечуа сформировалось несколько крупных городских центров. С некоторой долей допущения их можно назвать городами-государствами кечуа. Они то воевали друг с другом, то объединялись в союзы. Инки из Куско, направляемые, как и другие кечуа, новыми условиями общественного развития, стремились к созданию, естественно под своей эгидой, сильного государства всех кечуа, способного стабилизировать внутреннюю обстановку, а также отражать частые наскоки соседних народов. Однако ни Куско, ни другие города кечуа не обладали для этого достаточной силой.
В этот период наибольший интерес к богатствам кечуа: проявляли индейцы чанки. Скорее всего перед ними стояли те же общественные проблемы, что и перед кечуа, поскольку уровень социально-экономического развития кечуа и чанков был одинаковым. Чанки жили западнее (юго-западнее) кечуа, и самым близким и естественным объектом их набегов был Куско, оказавшийся в роли форпоста всех кечуа.
Защищая себя, инки одновременно как бы охраняли интересы всех кечуа. Это было чрезвычайно важное обстоятельство.
Война с чанками — следует предположить, что она длилась не одно поколение, — не только отвлекала силы инков от внутрикечуанских дел, но и держала их в состоянии постоянной боевой готовности. То был важный ускоритель развития инкского общества, способствовавший завершению процесса классового расслоения. Именно в этот период отношения между отдельными слоями инкского общества обрели классовый, антагонистический характер. Однако все еще были живы отголоски патриархальных родоплеменных отношений, бесспорно, смягчавшие антагонизм.
Иными словами, постоянная внешняя угроза потребовала мобилизации всех внутренних ресурсов, что и привело к резкому ускорению всех общественных процессов, которые начались еще задолго до появления инков в долине Куско.
Роль Куско, в качестве форпоста всех кечуа также не могла не отразиться на их положении внутри всей системы кечуанских городов-государств. Поскольку именно инки несли на себе основную тяжесть борьбы против чанков, остальные кечуа отнюдь не ради благих порывов, а для защиты своих собственных земель должны были как-то компенсировать усилия Куско, его потери, особенно в живой силе. Наиболее эффективной помощью могли стать и наверняка стали отряды воинов других городов, направлявшиеся для защиты Куско. Немаловажно и то, что инки накапливали опыт ведения войны. Но вот в Куско наступают «смутные времена». Причину их возникновения практически все хронисты связывают с недостойным поведением правившего в тот момент сапа инки. Предав забвению наставления своего Отца-Солнца, он вместо присоединения новых земель и царств пустился в разгул. Этим незамедлительно воспользовались чанки. Они предприняли свое самое крупное и хорошо организованное нашествие именно в этот тяжелый для сынов Солнца момент.
Правда, у хрониста Инки Гарсиласо смутные времена наступили в Куско как раз по причине нашествия чанков, остановить которых не смог правивший в тот момент сапа инка. Что же касается дурных поступков, то инки, как утверждает хронист, вообще никогда не совершали их.
Пусть читатель сам решит, какой из двух вариантов начала войны чанков с инками из Куско больше его устраивает, ибо оба они в равной степени представляются вполне реальными, если чанки действительно напали первыми на Куско. Мы говорим так потому, что известный исследователь доиспанских цивилизаций Перу и Боливии Дик Эдгар Ибарро Грасса предложил несколько иную версию начала этого конфликта. И хотя большинство исследователей не разделяют его точку зрения, мы не считаем возможным умолчать о ней. Смысл его варианта таков.
В тот исторический момент Куско вместе с другими кечуа находился в вассальной зависимости от индейцев аймара, или колья, столицей которых был город Колья. Инки выступили против чанков по приказу правителя Колья, поскольку боевые отряды чанков наносили чувствительные удары и по его владениям.
Такой вариант начала войны между чанками и инками только на первый взгляд противоречит сообщениям большинства хронистов. И вот почему. Зависимость Куско от царства Колья в принципе не представляется чем-то невозможным, если мы вспомним, что инки пришли в Куско с юго-востока. Хронист Мартин де Моруа прямо указывает, что во времена короля Хавилья царству Колья принадлежали все земли на север от озера Титикака. Они доходили вплоть до реки Вильканоты, а в том месте, где в ее воды впадает ручей Чонго, стоит Писак, от которого до Куско, как мы помним, всего один день пешего пути. Король Хавилья посылал туда двух своих капитанов — Токай Капака и Пинау Капака, которые правили этими землями еще до появления там инков. Но ведь и сами инки, если следовать их же солнечной легенде, пришли в Куско из района озера Титикака. Может быть, и они двинулись в путь по приказу одного из королей Колья?
Такая, например, возможность могла возникнуть в результате каких-то конкретных событий, связанных с угасанием цивилизации Тиауанаку. В этом случае зависимость инков от царства Колья, в котором сынам Солнца вполне могла видеться их далекая прародина, была скорее естественной, чем необычной. К тому же она могла быть малообременительной и носить символический характер, поскольку «господина» и «подданного» разделяли многие километры трудного пути по горным перевалам Анд.