– А правители сохраняют свое положение в гильдии?
– Ну как сказать? Официально нет. Став правителем, тебе некогда заниматься еще и гильдией. Тут начинается новая игра. Вот только следующим гильдмастером обычно становится приближенный прошлого, а потому их отношения просто принимают немного иной характер. Зачастую, гильдмастер, выйдя из гильдии оставляет множество верных людей. К тому же, есть еще система клятвы, которая обязывает игроков ее исполнить. Кстати, поскольку мы уже начали разговор… Когда Глория только открылась, все правители были из НПС. Как думаешь сколько их осталось?
– Сколько же работы нужно провести, чтобы стать императором всего Дейгардена?
– Согласен, и представить трудно. Но Император не всегда сидел на троне, когда-то он считался величайшим среди игроков.
Майкл зевнул и глянул на время в своем меню.
– Думаю, пора на боковую… – признался Майкл.
Гильдус глянул на время и молча согласился. Он улегся с другой стороны костра и посмотрел на ночное небо. Давно он не смотрел на небо трезвым взглядом.
– Ты и вправду прожил двадцать лет рядом с монолитом? – внезапно спросил Майкл.
– Можно и так сказать, – ответил Гильдус, всё так же завороженный небом – Не буквально, конечно. Какое-то время жил в Ардане, но да, я всегда возвращался к тому месту. Скажи, а ты и правда ничего не знаешь о Глории?
– Увы, но это так… Хотелось бы прикрыться своей памятью.
– Ты всё время говоришь вот о памяти, но знаешь, что действительно хотелось бы мне узнать из твоей памяти? Дополнение жизненный цикл вышел в других виртуальных мирах?
– Тот самый последний патч?
– Верно, просто хотелось бы знать, не ошибся ли я с выбором мира. А, хотя, глупое рассуждение. Даже если узнаю, что ошибся, то буду жалеть до самой смерти. А вот, что ты знаешь об этом патче?
– Немногое. Лишь то, что мы смертны.
– И правда немного. А ведь этот патч перевернул весь мир. Он вышел чуть более двадцати лет назад. Я один из первых игроков, так что застал почти все патчи. Хех, забавно было. Поначалу они выходили так часто, что я сомневаюсь, что их кто-то изучал. Я был одним из тех множеств, которым в реальности выжить было невозможно, а тут предлагали достаток, бессмертие и прочее. Я застал, как игроки разбились на два лагеря. Беженцы и герои. Герои стали прокачиваться, зачищать данжи и стремиться вперед к изучению мира. Но большая часть – это беженцы, которым было либо не интересно, либо им претила их устаревшая модель жизни. От привычек тяжело отказаться, даже после того, как они оцифровались. А может, некоторые боялись боли, которую испытывали в сражениях и смерти. Очень скоро вышел патч с названием «Судьбоносное рождение», запрещающий выбирать игрокам, кем они хотели бы родиться, так как, несмотря на возможности мира, большая часть выбирало расу человек. И тем не менее, даже тогда мало кого заботили выходящие дополнения. Пока двадцать лет назад не вышел последний патч. Игроки перестали воскресать. Их оцифрованные тела стали распадаться. Мы стали смертными. Естественно, наша смертная жизнь куда дольше, чем в реальности, более того, есть омолаживающие зелья. Но все игроки замерли.
– Ты хотел жить вечно?
– Не поверишь, но за мои 40 лет мне пока еще жизнь не надоела. Хотя далеко не все разделяют мое мнение. Кому-то этот патч пришелся по вкусу… Сколько крови затем полилось за власть. Смерть для некоторых - это тоже возможность. К тому же этот патч всё-таки принес не только смерть, но и рождаемость…
– Что? В смысле? Ты хочешь сказать, что игроки могут….
– Да, рожать детей!
Майкл был уже готов уснуть, но последняя новость его как будто пробудила.
– Шутишь? И кто рождаются? НПС? – не поверил Майкл, даже обернувшись к Гильдусу.
Гильдус рассмеялся.
– В этом и вся загадка. Как и со смертью, на этот пункт многие сразу не обратили внимание. С радостью вспоминаю, как я мог раньше без страха каждый день гулять с какой-нибудь девкой. Но потом. Столько беременных за раз. Многие даже не знали, что им делать. Естественно, никто не мог понять, кто у них родится, и были в ужасе. Были даже такие отмороженные, и столь ненавидящие НПС, что бросали своих детей. И так было, пока у Императора не родилась дочь, принцесса Диана. Дейгарден была в смятении. Но когда в 5 лет его дочь стала проявлять повадки игрока, наблюдение за ней усилилось.
Майкл больше не задавал вопросов. Он вновь обернулся к небу. Гильдусу было лестно продолжать разговор, но теперь и он понимал, что время позднее. К тому же, теперь он был не уверен, не уснул ли Майкл. Гильдус подкинул еще дров и закрыл глаза.
***