— Если я правильно помню, — нахмурилась Дени, — одни гиперврата создаются около шести месяцев?
— Значит, когда закончится создание новых гиперврат, — подхватила Донита, — то можно будет построить стапели…
— Эти две Звездные Кузни «освободятся» в лучшем случае только лишь к концу текущего года, — вздохнул я.
— А почему? — удивилась Мара.
— Потому что они создают космические гиперврата гри в количестве четырех штук — по две установки каждая станция, — лаконично ответил я. — Одна будет размещена в Южных Территориях, возможно у тви’леков.
— А три другие? — нахмурилась Мара.
— А три другие установки, войдут в сеть перемещений между Закрытыми Территориями, — объяснил я. — Как-то устаю тратить по полмесяца на то, чтобы перелетать даже на гипердвигателе колуми и с навигационным компьютером гри из конца в конец всю галактику. Я же Бессмертный Император — хочу сразу все и кнопочку «нагнуть всех».
— Давно бы уже сказали, — Дени принялась расстегивать китель. — А то сидим тут, математикой занимаемся…
— Я первая на столе! — авторитетно заявила Мара, проворно сбрасывая на кресло блузку.
Посмотрев на троицу, остервенело избавляющуюся от одежды, понял, что придется окончательно и бесповоротно прекратить употреблять выражения из своего прошлого. Непонимание используемых мной крылатых фраз русского языка жителями далекой-далекой галактики окончательно пробило дно культурного обмена. И если до Илума я бы даже не стал ловить себя на мысли, что «ой, да ладно, можно развлечься!», то после путешествия по Бездне особого разврата не хотелось.
Как и объяснять, где мои адъютанты не правы.
— Прибраться потом не забудьте, — заявил я, поднявшись и направившись к выходу из кабинета под взгляды трех пар недоуменных глаз.
— Так, — послышался голос Ша’алы. — И что мы делаем не так?
— Живете, — лаконично ответила Кортана голосом свыше.
Усмехнувшись, я вышел в коридор.
Какая хорошая железяка командует «Бисмарком», однако. Тихонько сидит у меня в компьютерном мозге флагмана всея Империи, слушает что хочет, запоминает чего не надо, выводы делает, «мешкам с мясом» перечит…
Скайнет показывает ей большой палец вверх и говорит: «Маладца!»
Домен от нее спрятать что ли?
— Как они? — голос, раздавшийся над ухом Обри, заставил ту встрепенуться и откинуться назад, на спинку кресла. Инерция едва не сыграла с ней злую шутку — если бы Император не поймал ее в процессе планирования, то девушке грозила бы нелицеприятная встреча головой с полом.
— Спасибо, — смущенно произнесла Уин, поднимаясь на ноги и возвращая опрокинутое кресло на место, к своему рабочему столу. — А… Вы давно пришли?
— Достаточно давно, чтобы узнать, что ты умеешь похрапывать, — усмехнулся Император той добродушной улыбкой, которая не оставляет на сердце ран и обид. — Перетрудилась на рабочем месте?
— Кто? — Обри лихорадочно заозиралась. Кто такой «Перетрудилась»? Почему он находится тут? — Я никого не звала.
— Понятно, — негромко засмеялся Доуган. — Как самочувствие твоих подопечных?
— Которых? — уточнила девушка. — У меня их много…
— Ты поспи после того, как я уйду, хорошо? — попросил ее мужчина. — Только не за столом, а в апартаментах, на кровати. Пару деньков. А то круги под глазами скоро трансформируются в мешки, и туда можно будет складывать зарплату.
— Это шутка такая, да? — с надеждой на пояснения поинтересовалась Обри.
— Да, — миролюбиво сообщил Император. — Так что с девушками?
— Точно! — Уин хлопнула себя по лбу. — А я стою, думаю, чего вы забыли в медблоке.
— Пойдем к пациентам, расскажешь предметно, — усмехнулся Император.
Пострадавшие в ходе битвы за Илум участницы боевого гарема Бессмертного Императора находились на излечении в отдельном крыле, не пересекаясь с раненными штурмовиками. И все же Император не проигнорировал раненных бойцов, проходя мимо общих медицинских отсеков.
Он улыбался, интересовался самочувствием бойцов, диагнозами, у иных спрашивал обстоятельства получения ранения. Медики из числа членов экипажа «Бисмарка», застигнутые вблизи пациентов, давали исчерпывающие пояснения по самым тяжелым случаям. Порой Император распоряжался использовать в тяжелых случаях запасы боты, если по тем или иным причинам корабельные врачи не решались применять «тяжелую артиллерию» — по большей части из-за вопросов экономии довольно редкого и дорогостоящего ресурса.