Война обнажила подводные камни Республики. Вскрыла глубокие гнойники, отравлявшие ее тело. И сейчас именно очищающее пламя войны должно избавить государство, которому поклялся в верности Энакин, от его пороков.
Могут ли с этим справиться джедаи и созданная по их заказу армия? Возможно. Рекс и его ребята — молодцы, которые всегда прикроют и подставят плечо. Но они — имущество, созданное по решению Ордена. Бесправные рабы, которым уготована судьба воевать за чужие идеалы.
Внутри разгоралось пламя дремавшей ярости.
Рабы.
Его солдаты — рабы Ордена, Республики… всех тех, кто прятался за спинами клонов, отсиживаясь в уютных домах, попивая каф и обсуждая, как именно будет побежден враг. Даже КНС не пошла на такую низость — воевать руками рабов. Такое допускали только хатты — мерзкие создания, под властью которых находился Татуин — планета, где он прожил долгое время. Место, где умерла его мама…
— Я верю, что наше дело правое, — произнес Энакин. — Хоть я и не доверяю Высшему Совету, мы должны продолжить сражаться за Республику. За канцлера. За мир и порядок в галактике…
— И вы готовы продолжить подчиняться приказам Совета, командовать бойцами, созданными для неясной цели по его заказу? — удивилась Обри. — Клоны исполнят приказы своего командования. Вы уверены, что однажды совет, прознав о том, что вы знаете слишком много, не прикажет им пойти против вас? Так же, как они объявили охоту на Квинлана Воса и всех тех, кто пошел против их воли?
— Рекс… не предаст.
— Конечно, не предаст, — поджала губы Обри. — Он просто исполнит приказ…
И все же ему повезло с падаваном. Сильная и способная, она смотрела в корень проблемы, без какой-либо жалости выворачивая факты на поверхность. Даже несмотря на то, что сам Энакин боялся даже подумать об этом. Представить, что 501-ый легион может обернуться против него… Нет, он не хотел даже думать о том, что однажды он может поднять свой клинок против тех, кому доверял. Против… друзей.
— Мы не можем… я не могу не доверять им, — голос потерял свою силу.
— Вы готовы рискнуть всем, ради предположения, что кто-то будет вам верен, и только потому, что вы верны ему? — воскликнула Обри, сама того не желая, разбередив едва затянувшуюся рану.
Разум боролся с чувствами. Как и тогда, когда он и Падме сочетались узами брака на Набу…
Год с небольшим назад, он не понимал, насколько это было неправильно. Бывший раб, ставший мужем одной из самых влиятельных женщин в Сенате. Юношеская влюбленность, ревность, привязанность, щенячий восторг.
Сейчас все это — лишь эфемерная субстанция, столь неуловимая, что остается только развести руками. Перечеркнуть страницу прошлой жизни, и жить дальше.
Будучи рабом, он мечтал вырваться за пределы Татуина. Исследовать космос, познавать новое. Но встреча с джедаями, Падме… все изменила.
Он хотел большего.
Хотел стать сильнее, заслужить признание и одобрение со стороны окружающих. Хотел быть героем, который может сокрушать горы и восстанавливать справедливость в таких Силой забытых местах, как Татуин.
А еще он хотел любви. Взаимной, пылкой.
Юность говорила ему, что Падме — сияющий ангел, которого он увидел в лавке Уотто в тот самый знаковый момент своей жизни, после которого судьба круто изменилась. Да так, что ни один мальчишка на Татуине не мог себе представить.
И вот, спустя десять лет после их первой встречи, он увидел ее вновь. Свою королеву из влажных подростковых фантазий. Каждый день их разлуки он думал о ней, представляя их воссоединение.
Падме…
Еще недавно воспоминания о ней заполняли все его мысли. Он жил, чтобы стать равным ей. Добиться большего. Быть лучше. Быть лучшим из всех. Он хотел, чтобы она гордилась им — не так, как она это обычно делала, с вежливой хладнокровной улыбочкой и псевдо-материнским одобрением.
Он хотел ответной страсти и чувств. Но Падме оставалась глуха к нему. Порой Энакин думал о том, что если б она была чувствительна к Силе, то смогла бы стать достойным учеником для Оби-Вана. Два одинаково холодных, эмоционально бедных разумных. Неспособных переступить через правила и делать то, что хотят.
Бывшая королева уже доказала ему, чего стоит ее любовь.
Тайный брак — ее минутная слабость. Пусть она раньше никогда и не говорила об этом — до тех пор, пока в ее жизни вновь не появился Раш Кловис. И с этого момента все пошло совершенно не так. Все чаще она говорила о том, что брак тяготит ее, потому что его нужно скрывать, прятаться от других.