Небольшое душное помещение, напрочь лишенное систем кондиционирования, столь ветхое на вид, что казалось, будто его построили первые колонисты. Лет эдак так… в общем — много.
В истории Билли — двадцатилетний паренек, покинувший отчий дом семейства Киддов более пяти лет назад на корабле одного охотника за головами из рассы гандов — был не силен. Как и в грамматике, чувстве стиля, личной гигиене и многих других вещах.
Все, вокруг чего вертелись интересы Билли — это устройство парочки бластеров в его набедренных кобурах. Да нехитрая математика, основанная на том, сколько кредиток он выполнит за то или иное задание Гильдии охотников за головами.
Однако, сейчас, оказавшись под навесом этого учреждения общественного питания, молодой охотник за головами, за плечами которого уже имелись несколько серьезных контрактов и небольшая, но все же репутация в Гильдии, занимал свое серое вещество головного мозга гораздо более насущной проблемой.
— Кто такой, мать его ботанка с черной дырой между ног, этот Аким? — прикусив нижнюю губу, пробормотал паренек.
Окрепший за годы скитаний по различным планетам разум услужливо подкидывал варианты возможной этнической принадлежности мифического «Акима». Однако, полет фантазии, где «Аким» уже был записан в ряды бастардов гордого и воинственного вождя тускенского племени, влюбившегося в прекрасную девушку с фермы влагодобытчиков и темной ночью похитившего возлюбленную во имя высокой, светлой и чистой любви, на которую только было способно черствое сердце разбойника, оказался безбожно разбит грубыми и отнюдь не литературными речами выползшего на бровях из заведения местного фермера.
Окинув молодого охотника мутным взглядом, абориген довольно долго прислушивался к озвученным вслух мыслям Билли. Заметив настороженный интерес к своей персоне, Кидд, улыбнувшись своей коронной обворожительной улыбкой стремительно желтеющих и сжираемых кариесом зубов, решился получить информацию у того, кто явно не первый раз здесь бывал.
— Привет, пастушок, — подмигнул он фермеру-влагодобытчику. Несмотря на то, что последний был минимум на две головы выше самого охотника и более чем на сотню килограмм тяжелее, юный охотник за головами даже не подумал о том, что его коронное приветствие может не понравиться представителю местной алкогольной элиты Мос-Эспа. — Не скажешь, в честь кого названа забегаловка?
— Как ты меня назвал? — обдав мальца запахом перегара, смешанного с привкусом недавней блевотины, абориген явно не был настроен на высокоинтеллектуальную беседу. В пользу этого крайне очевидного для любого наделенного способностью думать разумного факта говорили и насупленный вид местного, и сжатые в кулаки кисти обеих рук. И даже плевок, едва не попавший на засаленные штаны Кидда, мог подсказать молодому человеку, что с конкретно этим представителем рода людского содержательного джентльменского разговора не получится. В ближайшие пару дней — уж точно.
Будь Билли чуть постарше и с большим багажом знаний, он, несомненно, понял бы это. И, возможно, последующих событий ему удалось бы избежать.
Но, в двадцать лет, в заднице каждого татуинского мальчишки свербит неутихающий боевой рог приключений и желания ввязаться в непростительно глобальную историю, которая обернется для него коренным пересмотром жизненных ценностей, романтической линией с возможным инцестом и выколачиванием дерьма из престарелого отца-инвалида, который-то и дышать может только с помощью респиратора. Но, волшебных трендюлей навешать еще способен. Как-никак, родной отец же.
Не был исключением и Билли.
— Пастушок, — еще раз одарив собеседника улыбкой произнес молодой охотник. — Это, потому что ты пасешь …
За пять лет странствий по галактике, еще никогда Билли не удалось договорить свою шутку до конца. Она была безумно смешная, но по ряду причин, никто из тех, кто слышал ее начало из уст мальца, у которого еще синее молоко на губах не обсохло, не обладал терпением.
А Билли, к своему стыду, не обладал должной для охотника скоростью реакции. Периодически коллеги по цеху говорили ему, что в этом кроется причина того, что в свои молодые годы он обзавелся уже семнадцатью потомками. Но, Билли верил в свою счастливую звезду, считая, что однажды она приведет его к большим деньгам и славе.
Пока же, жизненный путь приводил его к нескончаемому потоку алиментов и изысканных попыток каждой из семнадцати «любимых и единственных» найти и женить на себе особо меткого стрелка.
В этот раз реакция подвела Кидда, забыв отреагировать на огромный кулак, который сбил его с ног, отбросив к противоположной стороне узкой улочки. Пара новеньких бластеров, выпавших из положенных им парковочных мест на бедрах молодого наемника, последовали за своим хозяином, отправленные в краткосрочный полет небрежным пинком ноги фермера, размер которой не уступал остальным пропорциям тела влагодобытчика.