Я подождал несколько минут, плывя под пристанью. Если я ее окликну, возможно, кто-то окажется достаточно близко, чтобы меня услышать. В конце концов я пришел к выводу, что если она сейчас не в пути, то это ее проблема, и сам поплыл к каналу.
Я был на полпути, борясь с сильным течением между двумя островками, когда что-то закрутилось в воде прямо передо мной. Я остановился и инстинктивно подтянул под себя ноги. акулы!
Всякий, кто говорит, что не боится акул, - идиот или лжец. Особенно ночью в тропических водах. В конце концов, это их стихия, где люди в лучшем случае неповоротливые пловцы. (С другой стороны, мне казалось, что если я когда-нибудь столкнусь с акулой на берегу, у меня будет преимущество.) Я ждал с бьющимся сердцем, пытаясь увидеть, где прячется это существо.
"Эй, Ник!"
Чина зашипела мне в ухо, так близко, что я бы прыгнул, если бы это было физически возможно.
"Вода хороша, не так ли?" Она коснулась моей руки, игриво плеснула на меня водой и мощными гребками уплыла прочь.
Я засмеялся и пошел по ее следам; в одежде я изо всех сил старался не отставать от нее, и мы одновременно достигли пристани на острове Воскресения.
Найти одежду для нее оказалось проще, чем мы ожидали. Она просто позаимствовала большое полотенце из рулевой рубки одного из больших круизеров.
Она улыбалась всю дорогу до отеля; Я был рад, что она не настаивала на том, чтобы сама вела багги, потому что после всего, что мы пережили, я не видел смысла врезаться в пальму. Чина указала мне на боковой вход в отель, и мы незаметно поднялись по черной лестнице - не то чтобы это имело большое значение. Я не думал, что вид великолепной улыбающейся девушки, идущей в мужскую комнату на Дубле-Кей около полуночи, вызвал бы много вопросов.
В комнате она налила себе ромовый пунш - шампанского больше не было, - а я ненавязчиво проверил оставленные мной ловушки. Их не трогали, а это означало, что у меня не было посетителей той ночью или они были чертовски осторожны.
'Ник?'
Я посмотрел на нее. Она стояла у изножья кровати, ее волосы были привязаны к полотенцу вокруг ее груди. «Если бы вы сняли эту мокрую одежду, мы могли бы высушить друг друга».
С этими словами она развязала полотенце и протянула мне его, затем начала массировать волосы - и я, вероятно, установил мировой рекорд по быстрому раздеванию. Наша ночь, как выяснилось, только начиналась.
Глава 10
Когда я проснулся на следующее утро, ее не было. Меня тогда осенило, что я даже не знаю, где она живет - в отеле, в коттедже? Что ж, я был уверен, что найду ее, если она мне понадобится.
В моей комнате ничего не пропало, кроме моего старого халата, что указывало на то, что Чина, должно быть, проявила скромность на рассвете. Я хихикнул, когда вошел в душ, и представил Чину скромной. Это было непросто.
Если не считать нескольких царапин, синяка на колене и пурпурного пятна на плече, оставленного зубами Чины в постели за долгую ночь, я был в неплохой форме. После быстрого завтрака в номере я спустился вниз, чтобы зарезервировать пляжный багги.
Было уже жарко в середине утра, и, проезжая мимо гольф-павильона, я увидел несколько игроков, ожидающих своей очереди. В гавани было не так много посетителей, хотя по каналу курсировало несколько небольших парусных лодок. Краснолицый мужчина в парусной фуражке с большим количеством золота, чем у адмирала, сердито махнул офицеру в форме. Я услышал слова «воры» и «полотенце», сумел сдержать смех и поплелся до конца пристани.
Лодка Чины была там, пришвартована, как когда мы вышли накануне вечером. Было ли это той же самой пристанью? Я не был уверен, но я так и думал. Было ясно, что люди на острове Страшного суда вернули катер за ночь, но как они узнали, где его поставить?
Блеск в линзах бинокля на другом конце канала дал ответ. Конечно. Хладнокровные убийцы, мужчины должны были заметить Чину, когда она вывела катер на прогулку.
Моя куртка все еще лежала на ковриках в кабине, сильно помятая, а карманы вывернуты наизнанку. Они не смогли ничего узнать обыскав её; Я купил его по пути на юг в Атланте, и в карманах у меня не было ничего, кроме зажигалки и сигарет - даже моей особой марки с золотым мундштуком.
Я взял куртку и перекинул ее через руку. На обратном пути краснолицый адмирал подозрительно посмотрел на меня, но я проигнорировал его. Он был не единственным, кто наблюдал за мной.
Херридж стоял на вершине холма у взлетно-посадочной полосы, одетый в бледно-голубой комбинезон и широкополую шляпу для цветов. Его широкие губы расплылись в понимающей усмешке. Я пошел вверх по склону в его направлении.