В лечении рака, как я говорила выше, решающую роль играет активное участие самого больного. Здесь, пожалуй, как нигде, уместна пословица «спасение утопающих дело рук самих утопающих». К величайшему сожалению, современная официальная медицина, декларируя важность участия заболевшего человека в процессе исцеления, на деле отводит ему роль пассивного наблюдателя. Больному остается лишь с благоговением взирать на своего благодетеля врача, ожидая от него чуда. Добавьте сюда гнетущую атмосферу наших больниц, особенно онкологических, где не проходит и дня, чтобы тот или иной из попавших в них страдальцев не отправился в свой последний путь, где страшные мучения соседа по палате навевают на человека тоску, где вырванные из привычного ритма жизни люди маются от безделья, коротая время в обсуждении преимуществ и недостатков различных методов лечения, обмениваясь рецептами чудодейственных средств, якобы сулящих полное исцеление от рака. Да откуда же в такой мрачной, пронизанной ужасом ожидания смерти обстановке взяться оптимизму? Можете сотни раз на дню внушать человеку надежду справиться с болезнью, призывать его не поддаваться унынию, сохранять бодрость и веру в современную науку, однако результативность такой «психотерапии» будет нулевой. А если прибавить к этому рационы питания, выдержанные в духе «научно обоснованных» рекомендаций калорийщиков и к тому же общипанные нищенским бюджетом здравоохранения и работниками пищеблоков, то нетрудно представить, как, подобно шагреневой коже, сокращаются шансы попавших в больницу людей вновь обрести здоровье. Да и само лечение, основанное на насильственном вторжении в непостижимо сложно устроенный организм человека, напоминает мне попытки ремонтировать электронно-вычислительную машину с помощью кувалды, лома и колуна.
Когда же все имеющиеся на сегодняшний день возможности симптоматического лечения рака путем непосредственного воздействия на опухоль исчерпаны, начинается игра в так называемую гуманность, которая, по моему глубочайшему убеждению, есть не что иное, как худший вид убийства. Человека разрезали, убедились, что ничего сделать нельзя, зашили и отправили умирать домой, заверив, однако, что операция прошла хорошо и дело пойдет на поправку. Родных же предупредили, что близкий им человек не жилец и летальный исход неизбежен. И вот начинается спектакль, все участники которого, кроме обреченного на смерть человека, знают, какой конец его ожидает, но молчат, чтобы «не отравлять» последние дни или недели его жизни. Или, еще лучше, отправляют в открывающиеся во все большем количестве «медицинские» учреждения, где создаются комфортные условия для «легкой», без боли и страданий, смерти. Одним словом, умывают руки, вместо того чтобы дать человеку последний шанс на излечение, сказав правду, поддержав его в сражении со смертью, создав условия, которые помогли бы ему одержать победу в этом сражении. Если это гуманизм, то что же в таком случае изощренная, иезуитская жестокость?
Я обращаюсь к вам, коллеги: завет Гиппократа «не навреди» — не призыв к бездействию. Наибольший и непоправимый вред, который вы можете принести человеку, — это обречь его на смерть, лишив возможности бороться за жизнь.
Я обращаюсь к родным, близким и друзьям попавших в беду людей: рак можно излечить, если вы откажетесь от роли участников нелепого спектакля с заведомо трагическим кондом и поможете больному обрести веру в себя, в неисчерпаемые возможности своего организма.
Я обращаюсь, наконец, к вам, кому в этом спектакле отведена роль погребенных при жизни. Буду говорить начистоту. Вас принято считать безвинными страдальцами, по воле случая попавшими под колесо фортуны. Однако если вы прочтете эту книгу, то убедитесь, что чаще всего виноваты в своей беде вы сами.
Нарушая предписания природы, предаваясь своим прихотям и пристрастиям, пренебрегая умеренностью в питании и, напротив, злоупотребляя умеренностью в движениях и закаливании, вы сами поставили свой организм в положение вечно, и зачастую безуспешно, обороняющегося. Он неоднократно подавал вам тревожные сигналы, но вы не прислушивались к ним. Сегодня прозвучал последний, других не будет. И теперь только от вас зависит, услышите ли вы его, придете ли на помощь вашему изнемогающему в борьбе организму или будете продолжать плыть, как говорится, по воле волн. Но во втором случае не надо быть пророком, чтобы предвидеть, что это ваше «плавание» быстро подойдет к концу.