Сердечное спасибо исследователи в области фитонцидов могут сказать академику Леону Абгаровичу Орбели, возглавлявшему Всесоюзный комитет по антибиотикам и помогавшему печатанию работ о фитонцидах. Были и объективные «помощники» учения о фитонцидах. Этими «помощниками» оказались... плесневые грибы.
Если до начала Великой Отечественной войны медики совсем не обращали внимания на фитонциды, то дело изменилось, когда медицина обогатилась новым прекрасным лечебным фитонцидным препаратом — антибиотиком пенициллином. Тысячи учёных в разных странах начали искать новые и новые бактерицидные препараты из низших растений — из бактерий и грибов. Многие задумались над получением препаратов из высших растений и по-иному стали оценивать открытие фитонцидов. Хотя и до сих пор медицина находится «под гипнозом бактерий и грибов», но всё чаще и сильнее раздаются трезвые голоса: а может быть, и среди высших растений мы найдём вещества не меньшего значения, чем пенициллин? Чем хуже плесневых грибов эвкалиптовые деревья, тополя, берёзы, хвойные растения, антоновские яблоки или капуста? Может быть, в каком- либо столь же обыденном растении, как и плесень, скрываются ещё более прекрасные лечебные богатства, которыми должна воспользоваться медицина?
Учение о фитонцидах встало на прочное основание бесспорных фактов. Выпытывает у природы новые тайны вместе со старшим поколением учёных и молодёжь.
Неоднократно упрекали меня как эмбриолога животных в «залезании» в чужие области ботанических знаний. Что же? Это своё «преступление» я скрыть не мог. Своё «незаконнорождённое дитя» в науке я продолжаю любить со всей отцовской нежностью.
Проблеме фитонцидов 50 лет. Юбилярам обычно многое прощают. Простят, может быть, и автору проблемы то, что он решил опубликовать некоторые документы личного характера. Кажется мне, что эти документы представляют и общественный, научный интерес.
...Пётр Михайлович Жуковский. Человек удивительный, прекрасный. Скромный и всемирно известный естествоиспытатель. Знания огромны. Ботаник в широком значении этого слова, путешественник, исходивший, наверное, пол земного шара в поисках растений, генетик, фитопатолог — борец за здоровье растений, создатель учебника «Ботаника» — настольной книги профессоров и студентов в течение нескольких десятилетий, друг знаменитого Николая Ивановича Вавилова.
За несколько дней до своего ухода из жизни он послал письмо. Прочтите его, юные учёные. Какой юношеской, научной страстью дышит это письмо.
«Ленинград, 19.IX.75
Глубокоуважаемый и дорогой Борис Петрович!
Безмерно благодарен Вам за большой научный подарок — за Вашу новую книгу о фитонцидах[28] . Мне кажется, что я в своей статье „Что такое растение" отметил ссылку Б.М. Козо-Полянского, который в своё время опубликовал о фитонцидах, назвав их „первой линией обороны".
Будьте уверены, что в своём новом издании „Ботаника"[29] я много напишу (в этом и в других случаях подчёркнуто П.М. Жуковским.— Б. Т.) о Вашем открытии. Я пишу эволюционную „Ботанику" (на современном научном уровне). Мне дали 65 печати, листов, т.е. более 1000 страниц. Это моя „лебединая книга", ибо скоро мне грянет 88 лет. Состояние здоровья, конечно, плачевное: голова работает, а ноги почти не ходят. Кроме того, я почти 20 лет живу в одиночестве. Перестал ходить в театры, филармонию, даже в „гости". Пользуюсь такси для „внешних сношений". Сейчас я просто „каторжник письменного стола".
Вашу новую книгу читаю и делаю обширные выдержки для „Ботаники". Помимо Вашего образа, как оригинального выдающегося учёного, как экспериментатора, как увлекательного лектора и оратора, я всегда лично любил Вас, как душевного эмоционального человека, очень скромного, дружественного (полная противоположность...[30] ).
6-томное издание „Жизнь растения"... я попрошу поручить Вам статью во 2-м томе: «Фитонциды растений». Ведь должна быть большая объединительная глава: „Иммунитет растений". Надо создать группу для этой главы в таком составе: Б.П. Токин, М.В. Горленко, А.В. Метлицкий, И.Г. Атабеков (вирусолог, МГУ), Ю.Т. Дьяков (МГУ), Б.А. Рубин. Я подам докладную записку на имя главного редактора „Жизни растения"... Глава об иммунитете должна открываться статьёй о фитонцидах („первая линия обороны", далее пойдут „фитоалексины", генетика иммунитетами пр.).
Дорогой Борис Петрович — не огорчайтесь! „Жизнь растений" будет ареной фитонцидов! Я буду драться за это! Желаю Вам здорового долгожительства и новых побед!
Любящий и почитающий Вас П. Жуковский».
Милый Пётр Михайлович! Спасибо Вам! Книги серии «Жизнь растений» — увы! — не стали ареной фитонцидов, а написание учебника Вам не удалось завершить. Но, выполняя Ваше научное завещание, я по-прежнему люблю своего научного ребёнка вопреки, вероятно, безразличному отношению к проблеме фитонцидов тех учёных, которые располагают рукописями Вашего незаконченного учебника. У меня и у всех исследователей фитонцидов есть арена — это сама природа, жизнь растений.
В 1959 году мне довелось сделать доклад о фитонцидах в Колумбийском университете (Нью-Йорк). В ответ на мои слова: «Это моё незаконнорождённое дитя в науке», — председательствующий на заседании известный американский зоолог воскликнул: «Господин Токин! Мы узаконим Ваше дитя!». Прошло немного времени, и академик Виктор Григорьевич Дроботькоприслал мне письмо.
«Дорогой Борис Петрович!
От всего сердца поздравляю Вас с Вашим славным шестидесятилетием.
В жизни много красот, но больше всего люблю Вашего, как Вы сами называете, незаконнорождённого ребёнка — фитонциды. Желаю Вам дальнейших, таких же незаконных рождений! Родина ребят усыновит.
Ваш В. Дроботько».
Да! Родина усыновила. Спасибо ей от отца фитонцидов — от гражданина СССР!
Наверное, это лебединая книга о моём любимом ребёнке. Потому и вспоминаются нежные слова о природе И. Бунина:
И цветы, и шмели, и трава,
и к олосья,
И лазурь, и полуденный зной...
Срок настанет — господь
сына блудного спросит:
«Был ли счастлив ты в жизни
земной?»
И забуду я всё — вспомню
т олько в от э ти
полевые пути меж
колосьев и трав.
И от сладостных слёз
не успею ответить,
К милосердным коленам
припав.
Перспективы исследований
Надо ли скрывать от читателя, что я писал эту книгу с волнением за дальнейшую судьбу проблемы фитонцидов.
Конечно, я люблю своё «незаконнорождённое дитя» в науке и писал эту книгу влюблённо, как отец. А для отца и матери дитя есть всегда дитя: в любом возрасте родителям кажется, что вся жизнь даже возмужалого ребёнка ещё впереди. Так и мне думается, что главное в развитии учения о фитонцидах ещё впереди. И хотя проблема фитонцидов давно не принадлежит только мне, продолжаешь считать себя ответственным за её судьбу, оберегаешь дитя от ленивых, излишне торопливых, а иногда и нечистых рук случайных, непрошеных нянек. Оберегаешь дитя и от тех нянек-исследователей, открытиями которых восхищаешься, но которые чрезмерно балуют дитя, считают фитонциды панацеей от всех болезней и чуть ли не единственным заслуживающим внимания явлением природы во всех областях практики — в растениеводстве, пищевой промышленности и других. Вот почему хочется сказать многочисленным друзьям новой проблемы, особенно начинающим исследователям, слова предостережения.