Постепенно менялся облик и стартов, и технических позиций ракет. Промышленники, имея поддержку Росавиакосмоса (в том числе и финансовую), наводили порядок на своих объектах, полученных в пользование.
Наши военные оставили себе только стратегические объекты. И, несмотря на не совсем ритмичное финансирование, держали их в хорошей боевой готовности.
Постепенно на Байконуре сложилась такая обстановка, что нельзя было провести запуск не только без военных, но и без гражданских. Заработал новый механизм.
Каждый раз, прилетая на Байконур и выходя из самолета, я видел степь. Какое-то наваждение… Казалось, ну что здесь особенного, что интересного, степь да степь. Ан нет. Не видишь ее месяц, другой, и тянет сюда. Один только взгляд, и на душе наступает покой. Это чувство испытываешь и летом, и зимой. Но каждый раз поражаешься. Открываешь что-то новое. Суслики, тушканчики стали привычными, а вот лисы, зайцы удивляют. Как они выживают в этом безводье? Рядом с городом бродят одинокие верблюды, какие-то обшарпанные, грязные, зато на рынке можно купить верблюжьи одеяла, легкие, отличного качества.
Вдали от поселений можно встретить и небольшие табуны лошадей, и отары овец. В поисках пищи они далеко уходят в степь и находят себе корм.
Место для строительства космодрома выбирали с учетом многих факторов: и близость воды, и безопасность населения, максимальная энергетическая выгода.
Сегодня на геостационарную орбиту с российских космодромов можно попасть только с Байконура, да и на Международную космическую станцию тоже. Когда проектировалась станция, то ее наклонение выбиралось под Байконур. Так что Байконуру уготована долгая жизнь, только бы ему не помешали. А Байконур отплатит сторицей за все. На радость и России, и Казахстану, и Украине.
И как воскрешение Байконура был праздник — 45-летие города. Собрались ветераны. Программа стандартная: встреча гостей в мэрии; затем открытие памятников: генералу-полковнику А. А. Максимову, академикам — Генеральному конструктору В. П. Глушко, В. П. Бармину, М. К. Янгелю; под конец — возложение цветов к Братской могиле испытателей. Все это уже говорит о том, что город Байконур зажил новой жизнью и, хочется думать, все катаклизмы остались в прошлом.
РАЗГОННИК
Космическая техника ворвалась в нашу жизнь, отбросив текущие проблемы как неважные. После полета Ю. Гагарина у всех на устах только и был Космос. Мы верили, что завтра будем на Луне, где наш Вася уже точно будет первым, а послезавтра на Марсе зацветут яблони.
Американцы не могли успокоиться после полета Ю. Гагарина. Уже в 1961 г. объявили о Лунной программе. Наше правительство в стороне от такой программы оставаться не хотело, тем более что космос превратился в политическую арену, на которой отчетливо были видны успехи социалистического строя. Как альтернатива американской программе в Советском Союзе рождается национальная лунная программа Н1—ЛЗ, о которой я постарался детально рассказать в своей книге «Воспоминания о лунном корабле».
Гениальный Э. Циолковский доказал, что достижение космических орбит возможно многоступенчатыми ракетами. А достижение Луны и немыслимо без этого. Так в нашем лунном ракетоносителе появились пять ступеней: первая — блок А, вторая — Б, третья — В, четвертая — Г, пятая — Д, шестая — в лунном корабле и седьмая — в лунном орбитальном корабле.
Особо хочется рассказать о пятой ступени — блоке Д.
Как известно, при проектировании лунной ракеты академик С.П. Королев сделал ставку на экологически чистые компоненты топлива кислород-керосин. Исключение составляли двигательные установки пилотируемых кораблей: лунного и лунного орбитального.
Дорога к Луне длится не один день. Отсюда и требования к ракетным ступеням — уметь хранить в течение нескольких суток криогенные компоненты (жидкий кислород) топлива в состоянии невесомости и воздействия космического пространства. В большой мере это относилось к пятой ступени — блоку Д. Специалисты нашего предприятия П. Ершов, Н. Тупицин, В. Симакин, Ю. Семенов и другие блестяще справились с такой задачей.
По своей функциональной обязанности блок Д должен был затормозить лунный комплекс около Луны, перевести его на лунную орбиту, дать тормозной импульс для обеспечения схода лунного корабля с орбиты Луны и обеспечить 90 % гашения его скорости для посадки. Блок необходимо было запускать в невесомости до семи раз. А что значит «запустить в невесомости»? Это целая проблема. Нужно, чтобы заборники двигателя не были оголены, а газовые включения располагались подальше от заборников. Перед запуском в топливе содержится достаточно газовых включений, ведь блок кувыркается, выполняя программные развороты, и тем самым перемешивает газовую «подушку» с жидкостью. Попробуйте взболтать бутылку с газированной водой. Поставьте затем ее на стол и увидите, что пузырьки газа всплывают на поверхность. Это в условиях земного притяжения. А в невесомости? Таких сил нет. Приходится специальными двигателями создавать искусственное тяготение. Теоретические вопросы были решены: и с теплоизоляцией (применили экранно-вакуумную), и с запуском. Нужно было подтвердить решения экспериментально. И тогда С.П. Королев решается на очень смелый и новаторский опыт. На ракете «Протон» устанавливаются специальный блок с прозрачными вставками и телекамеры, позволяющие на Земле следить за поведением жидкости в полете.