— Как хочешь.
— Череп. Волчья морда?
— Она Всеславу понравилась, – признался Чарли.
— Значит, и Слав поучаствовал?
— Ну а как же…
— Отпад, – повторил Эван. – Я даже не знаю, какую надеть. Пожалуй, череп. Для гармонии.
— Обрастешь, – махнул рукой Чарли. – Попроси у Штефы лосьон, от него волосы растут как бешеные. Я когда к своим съездил в девяносто седьмом, меня мама обкорнала как аврора–новобранца, так Штефа меня в два счета в чувство привела. Ольга его литрами покупает.
— Ольге можно верить, – кивнул Эван. – Давай лосьон, давай повязки и пошли уже отсюда, а? Где отметим мое освобождение, здесь или в «Змее» проставляться?
— Проставляется Mama, – улыбнулся Чарли. – Потому как наша крошка Берта сидит на яйцах!
О волшебных тварях, мертвецах и бесплатных услугах
Мимо. A4. В фиолетовом конверте письмо от Ольги, и учти – это оно мне весь пергамент духами провоняло. Как на новом месте, не жмут?
К.
Рон взмахнул палочкой, и по лавке со свистом пролетел Хохотун:
— Магазин закрывается через четверть часа!
Скорее привычка, чем необходимость: толпы, штурмовавшие «Умников Уизли» в августе, схлынули до Хэллоуина. В сентябре–октябре в магазинчик на Диагон–аллее наведывались дошколята за мелочью вроде чертиков–щекоталок да парочка бедолаг, которым стукнуло одиннадцать на днях, – за утешительными подарками.
Стайка малышни досчитала наконец пригоршню нагретых кнатов и вынеслась за дверь, на ходу пихая щекоталку друг другу за шиворот. Девочка, долго выбиравшая между зеленой и полосатой рифмописками, шмыгнула носом и решительно вытащила из вазы обе. Рон подмигнул ей:
— За пару скидка, дорогуша! Сикль восемь, идет?
Девчушка радостно закивала.
— Это кто это к нам пришел! – пропищала дверь, и Рон направился к новому посетителю.
— Добрый вечер, сэр! Чем можем порадовать серьезного взрослого человека?
Посетитель – тощий тип с повязкой на левом глазу – закашлялся и, морщась, просипел:
— Я, наверное, опоздал. Вы закрываетесь уже?
Рон подозвал было стакан с водой, но покупатель помотал головой и отхлебнул из своей фляги.
— Если у вас не список покупок в три локтя длиной, то можно и подождать.
— У меня как раз список, – вздохнул одноглазый.
— Оставьте список, я соберу вам заказ завтра и вышлю совой, – предложил Рон. – Если хотите – в простой коробке, без наклеек. Я имею в виду, если вы хотите сделать сюрприз или что‑то такое…
— Я для себя.
Посетитель не слишком смахивал на любителя розыгрышей.
— Я работаю в Хогвартсе, – добавил он поспешно.
— Так вы новый зельедел! – Рон обругал себя мысленно: обещал ведь Невиллу спросить у Чарли про этого мужика, да так и не собрался написать.
— Совершенно верно. Директор Макгонагалл дала понять, что разные форс–мажоры после вашей продукции устраняет мадам Помфри, но, как зельедел, я ей обязан помогать. Вот и пришел, так сказать…
— Узнать врага в лицо? – рассмеялся Рон. – Кстати, мы не продаем ничего серьезного ребятам младше пятого курса. А на пятом уже надо иметь голову на плечах. Погодите… Мерлиновы панталоны, а чего вас сюда‑то принесло? У нас есть магазин в Хогсмиде.
— Ваш магазин в Хогсмиде был закрыт, а мне все равно нужно было сюда…
— Ясно. Так оставите список? Сова будет через день–два.
Зельедел положил свиток на прилавок и запоздало представился:
— Профессор Смит. Эван Смит.
— Рон Уизли. Если будете ловить автобус до Хогсмида, удобнее всего напротив «Дырявого котла».
— Нет, мы договорились с коллегой встретиться у министерства. Вы подскажете, как туда быстрее попасть?
Рон посмотрел на часы.
— Я вас провожу немного, если хотите. Удобно через Дрян–аллею срезать.
Смит покосился недоверчиво и с опаской.
— От Дрян–аллеи одно название осталось, – спохватился Рон. – Ее еще в девяносто восьмом разогнали. Так идем?
Вообще‑то, Дрян–аллею и разгонять не потребовалось: когда у нового министерства дошли руки до нее, там остались только пустые лавки с выбитыми окнами. Она пустовала до сих пор – репутация оказалась убедительнее дармовой аренды. Казалось, за грязными витринами и перекошенными вывесками до сих пор кто‑то прячется, перебирает пугающий товар и выглядывает не то покупателей, не то сырье…
Зябкий ветерок залез за ворот мантии. Рон запахнулся поплотнее и выругался мысленно: обязательно срезать было, выиграл минуту – потратил три катушки нервов…
Зельедел молча топал рядом, дергал плечами, вертел головой, видно, и ему что‑то мерещилось в брошенных лавках.