«Он снова это сделал. А я гребанное ничтожество. Я не могу продолжать так дальше. Не могу притворяться, будто у нас все в порядке… будто я в порядке. Хотелось бы мне, чтобы это была лишь его вина, но я знаю, что это не так. Мы оба виноваты в том, что сейчас происходит…»
Эти слова заставили меня задуматься. Было ли это про парня-подонка или босса-засранца? Почерк казался мне мужским, но опять же, откуда, черт возьми, мне было знать? Я почитал еще немного, пытаясь определить, кто же все-таки владелец моего таинственного дневника: мужчина или женщина. Однако, прежде чем успел прочесть что-нибудь еще, в дверь просунул голову Томас.
— Чейз ждет тебя.
Я вскинул на него взгляд.
— Я же сказал передать ему, что буду через двадцать минут.
— Прошло уже двадцать пять, Эйден. Дельфиния скоро будет здесь, — ответил Томас, на его лице застыло восторженное выражение девочки-фанатки.
Я глянул на наручные часы. Да, совершенно верно, пора. Быстро засунув украденный дневник обратно в сумку, я собрал все необходимое для презентации. Если все пройдет хорошо, то я смогу не только сидеть в ложе на игре Джетс, но и иметь доступ за кулисы в Мэдисон-Сквер-Гарден с Дельфинией.
Совсем неплохо для результатов одной рабочей недели.
Я перечитал чертов дневник снова.
Читал всю ночь напролет.
От корки до корки.
Покачав головой, я ускорил шаг, маневрируя по тротуару между людьми. Совершенно точно верну дневник прямо сегодня. Я хотел, нет… мне нужно было срочно избавиться от этой вещи в моей жизни. То ничтожно малое количество сна, которое у меня в последнее время было, неизменно заполнялось кошмарами.
Ну, не то чтобы кошмарами во множественном числе. Точнее будет сказать, одним и тем же проклятым кошмаром, с главным действующим лицом, которое превратилось в некий симбиоз безликого, безымянного автора дневника и красивого нового баристы из кофейни. Единственным утешением было то, что в моих снах больше не появлялся Беннет. Несмотря на это, я все равно просыпался в холодном поту, потому что хотя ни секунды не колебался, пытаясь спасти Эша во сне, его пальцы выскальзывали из моих через несколько мгновений после того, как я добирался до него. Я выкрикивал его имя, когда Эша затягивало на дно, и он уходил под воду. И я слышал, как он шепчет «Прости меня…» мне на ухо спустя несколько секунд после того, как исчезает под мерцающей поверхностью воды.
Напряжение прошло по мне, окатив мощной волной, и не ослабло до тех пор, пока я не вошел в кофейню и не увидел Эша за стойкой.
Боже, у меня вконец съехала крыша.
Я заставил себя расслабиться, очередь тем временем становилась все короче и короче. Сегодня я пришел чуть раньше, чем обычно, потому что не смог снова уснуть, так что кофейня была не сильно забита людьми. Наблюдая за Эшем, пока тот работал, я ощутил прилив гордости, когда он двигался со вновь обретенным чувством уверенности. Эш все еще напрягался каждый раз, когда дверь в кофейню открывалась, но я заметил, что он перестал всякий раз смотреть, кто вошел в нее. Мое чутье подсказывало, что для него это точно задача не из легких, и я снова и снова задавался вопросом, что же с ним случилось, чтобы довести до этой грани. Взгляд скользнул по запястью, на котором все еще виднелся бинт, и все внутри сжалось.
Нет, этого не может быть…
Эта мысль была грубо прервана, потому что подошла моя очередь и я шагнул к стойке. Даже не подняв на меня глаз, Эш произнес:
— Американо, до краев?
Я улыбнулся, когда до меня дошло.
В какой-то момент он все-таки заметил, как я вошел в кофейню. Я просто упустил это.
— Да, пожалуйста… Доброе утро, Эш.
Он непроизвольно улыбнулся, пока царапал ручкой надпись на стакане, прежде чем передать его Эмили.
— Доброе утро. Живете долго и процветаете, мистер Вейл? — спросил он, бросив на меня быстрый взгляд. Его голос был насыщенным и глубоким, он струился по мне, будто теплое молоко.
Тело мгновенно напряглось от желания, но мне удалось усмирить стояк, который грозил выдать неожиданно возникшее затруднительное положение.
— Эйден, — напомнил я ему. — Либо мне придется начать называть тебя мистер… — я вопросительно выгнул бровь, глядя на него в ожидании.
Он мгновение колебался, но поднял на меня взгляд и посмотрел в глаза. Мне захотелось издать победный клич от радости, что он не опустил его снова, как обычно это делал. Это была крохотная победа, но, казалось, будто я выиграл чертово золото на Олимпийских играх.
— Валентайн. Эш Валентайн, — произнес он. Нервно покачиваясь на носках взад-вперед в ожидании пока Эмили приготовит мой кофе, Эш тем не менее не опускал глаз.
Я не забыл улыбнуться Эмили, когда она поставила мой стакан на стойку, но затем вновь перевел взгляд на Эша. Я мог бы сам дотянуться до кофе, но не стал этого делать.
Да, я был в этом уже по уши.
Эш осторожно поднял стакан и протянул мне. Я нарочно взял его так, чтобы наши пальцы соприкоснулись, и он снова судорожно выдохнул. Несколько долгих секунд напряженной тишины он внимательно смотрел на меня и мне не хотелось нарушать этот зрительный контакт, лишь когда очередной клиент за моей спиной откашлялся, Эш быстро отпустил стакан и убрал руку.
Момент был разрушен, но я улыбнулся ему напоследок еще раз.
— Рад видеть, что на тебе не красная рубашка, Эш, — поддразнил я, ссылаясь на персонажей Стар Трек, которые носили красные рубашки и были убиты еще до того, как зрителям выпадал шанс узнать их. — Увидимся завтра.
— Подожди! — окликнул он, когда я уже развернулся, чтобы уйти.
Я обернулся, чувствуя, как мое сердце на миг задохнулось в груди.
— Да?
— Спасибо за вчерашнюю булочку… Эйден, — негромко произнес он, словно пробовал мое имя на вкус.
Тело моментально отреагировало так, будто он коснулся меня, и стало трудно сосредоточиться на его следующих словах.
— Ты оказался прав. Она стоила дополнительной долгой прогулки в парке после работы, которую мне пришлось сделать, чтобы сжечь эти лишние калории.
Я кивнул и подмигнул ему.
— Только держись подальше от ее ирисок. Стоит лишь распахнуть этот ящик Пандоры, как вся твоя зарплата вернется снова к ней.
Улыбка Эша стала шире, явив миру ямочки на его щеках, и я почувствовал, как это моментально отозвалось внизу моего живота.
— Буду иметь в виду. Хорошего тебе дня, Эйден.
— И тебе, мистер Валентайн, — поддразнил я, прежде чем уйти.