— Я принимаю ваши извинения, Ваше Величество, — ответила Линетта.
Хотя ни на секунду не чувствовала, чтобы от них стало немного легче.
Глава 15. О прощаниях и обещаниях
— Ты повел себя, как полный кретин.
Это было первое, что Этельберт сказал Ингвару после того, как основная толпа разошлась, и им все-таки удалось поговорить наедине. Линетта ушла одной из первой, предпочтя дождаться его в карете. Она ничего не сказала, но сейчас Ингвару очень хотелось закончить дела с королем поскорее.
— Не прошло ведь и луны с прошлого удара по фракции матушки! — продолжал возмущаться король, — Ты не должен был бить по ней снова. Сейчас баланс нарушен, и все по твоей вине!
— Это не был удар по фракции, — невозмутимо пожал плечами кесер, — Может, ты забыл, братец, но помимо твоих дел у меня есть еще и собственные интересы.
— Не был удар по фракции? — переспросил Этельберт, — А что, по-твоему это было? Как будто ты не знал, что хеленд Леланд не только сам защитник матушки, но и любовник леди Ар’Челсеи!
Ингвар осклабился:
— О, я это прекрасно знаю! А еще я знаю, что Челсея была в числе первых, кто стал участвовать в унижении Линетты! А знаешь, что самое забавное?..
Когда он улыбался так, даже брат испытывал подсознательный страх.
— Самое забавное то, что Челсея спит с ним по приказу вдовствующей королевы и просто не посмеет бросить его без её разрешения. Так что теперь каждый раз, целуя это изуродованное лицо, она будет внутренне содрогаться от отвращения. Женщины не отвечают за свои слова на дуэлях, братец, но это не значит, что я не могу наказать её так, чтобы она сожалела о своем поступке еще долго.
Этельберт отвернулся:
— Ты жесток, брат. Слишком жесток. После этого тебя удивляет, что тебя считают новым Карактаком?
Ингвар лишь дернул плечом:
— Когда-то меня это удивляло.
Воцарилось молчание, но лишь ненадолго.
На сегодня кесер Ар’Ингвар исчерпал свои запасы терпения.
— Давай поскорее к делу, пока не случилось еще что-нибудь. Итак, Элле попал в передрягу?
Этельберт не удержался от ворчания:
— Я мог бы уже все рассказать, если бы ты не сбежал. Ты представляешь себе, что бы сделал отец с вассалом, который посреди важного разговора с ним вдруг убегает по своим делам?!
Ингвар прищурился, как довольный кот:
— Если этот вассал единственный, кто может малой кровью разрешить сложившуюся проблему…
— Понял, — отмахнулся король, — В общем, да, Элле попал в передрягу. Согласно последнему донесению, отдалившись от осадного лагеря, он попал в окружение живых мертвецов. Твоя змея помогла ему сбежать, но он потерял пятнадцать человек убитыми, а моральный дух армии упал настолько, что он опасается дезертирства.
— Интересно, — усмехнулся кесер.
— Рад за тебя, — почти рыкнул король, — Думаю, тебе будет еще интереснее, если узнаешь вот это. Эту информацию мне передал король Риардайн. Ознакомься.
Взяв протянутый свиток с королевской печатью, Ингвар быстро проглядел его. Пропустив заверения в вечной дружбе и прочие словоблудия, он наконец дошел до главного.
— Данаанцы отловили у себя культистов Зверя, — задумчиво сказал он, — Не стоит говорить об этом двору: эти идиоты мигом станут твердить, что культисты Зверя там при власти. Даже после того, как их казнят.
— Я, знаешь ли, не глупее тебя, — поморщился Этельберт, — Меня другое беспокоит.
— То, что они заменили одного из не сложивших оружие рыцарей на демона в человеческом обличье? — уточнил кесер, — Я учту это. Не беспокойся, брат. С демоном я справлюсь.
— Надеюсь на это.
Король отвернулся, глядя на запад. И казалось в этот момент, что взор его достигает тех земель, где эдлинги Вин’Элле и Ар’Освир столкнулись с силой, что за пределами человеческого понимания. С силой, что внушает глубинный, неосознанный ужас со времен Правления Зверя.
— Ты должен отправиться сегодня же, — сказал он наконец, — Возвращайся с победой. А я тем временем постараюсь сгладить все то, что ты натворил.
— Если таково твое желание, — медленно ответил кесер, — То я отправлюсь. Но у меня будет просьба к тебе.
Этельберт обернулся и в упор посмотрел на него:
— Ты смеешь ставить условия своему королю?
— Нет, — легко ответил Ингвар, — Я лишь прошу о помощи своего брата.
Казалось, что король пробует на вкус эти слова. Но вот, наконец, он кивнул: