— Что тебе нужно?
— Линетта, — ответил Ингвар, — Я хочу, чтобы ты позаботился о ней в мое отсутствие. Её жизни все еще угрожают, и я беспокоюсь, что мои слуги не смогут защитить её. Кроме того, вдовствующая королева наверняка захочет поквитаться. Я хочу, чтобы ты приложил все усилия, чтобы защитить её и от того, и от другого.
— Не волнуйся, брат, — ответил Этельберт, — Отправляйся смело и не беспокойся за свою жену.
Он явно был доволен, что удалось обойтись малой кровью. Не знал он еще, как сильно недооценивает способность Линетты найти неприятности на свою прелестную попку…
Церемонно прощаясь с гостями и хозяевами бала, Линетта еще держалась. Но едва Ингвар задернул занавески, и карета тронулась в путь, как она уткнулась в его камзол и немедленно разрыдалась.
— Лин…
Ингвар слегка растерялся. Утешать плачущих девушек ему не доводилось в жизни никогда.
— Я с тобой. Не бойся. Все будет хорошо.
— Это было ужасно, — выговорила принцесса, — Это было ужасно, Ингвар! Просто ужасно…
— Я знаю, — говорил он, — Но все закончилось. Я не дам тебя в обиду. Никому.
Она плакала у него на груди, и темные занавеси скрывали её слезы от города, призывавшего привечать чужаков, — и оказавшегося столь беспощадным к чужакам. Ингвар неловко гладил её по шелковистым волосам цвета белого золота, и больше всего хотелось ему сейчас пойти и вырезать всю свиту вдовствующей королевы.
Чтобы никто не ушел безнаказанным.
— Я говорил с братом, — сказал он вместо этого, — Он обещал, что защитит тебя в мое отсутствие. Ты можешь доверять его слову.
Линетта подняла глаза, и от трогательной беспомощности в её взгляде у Ингвара сжалось сердце.
— В твое отсутствие? Ты… уезжаешь? Ты бросаешь меня?
— Я ненадолго, — пообещал он, — Несколько дней, не больше.
— Мне страшно, — призналась девушка, — Ты единственный, кто заботился обо мне в этом городе, и мне… страшно подумать, что случится, если я останусь без твоей поддержки.
— Лин…
Ингвар нежно погладил её по щеке.
— Ты не должна зависеть от меня. Может быть, однажды меня не станет, и ты должна быть готова жить без меня. Не волнуйся: я позабочусь о том, чтобы и богатства, и ленные владения, и даже демонические слуги остались в твоих руках после моей смерти.
Она мотнула головой, и длинные волосы цвета белого золота хлестнули ему по лицу.
— Не говори так! Пожалуйста, Ингвар, никогда такого не говори! Если ты хоть немного меня любишь… То просто останься в живых.
Ингвар замер, оглушенный странным ощущением. Он знал, что Линетта благодарна ему. За то, что не тронул. За спасение её жизни. За помощь её соотечественникам. За защиту перед сворой вдовствующей королевы и дуэль с Леландом.
Но никогда он не мог представить, что она действительно так сильно хочет, чтобы он оставался в живых.
Что он, навязанный ей ради мира, — не что-то такое, что она вынуждена терпеть.
— Пообещай мне, Ингвар, — настойчиво напомнила принцесса.
— Я обещаю, — ответил мужчина, — Что если я буду тебе нужен, то что бы ни случилось, я приду. И даже Бездна меня не остановит.
Линетта задумалась. А затем кивнула, принимая обещание.
Какое-то время они молчали. Линетта больше не плакала. Казалось, расслабилась она, пригревшись в его объятиях. Просто уложила она голову ему на грудь, слушая гулкое биение сердца.
А затем вдруг сказала:
— Знаешь, меня обычно не называют «Лин».
Искоса посмотрев на супруга, она пояснила:
— То есть, большинство не называют. Меня называет так только отец.
— Извини, — слегка смутился Ингвар.
— Нет, не извиню. И знаешь, почему?..
Линетта выдержала драматическую паузу.
— Потому что мне нравится, когда ты меня так называешь. Делай это почаще.
К тому моменту карета выехала за городскую черту и вскоре достигла территории поместья. Благосклонно приняв помощь супруга, Линетта на секунды опередила его в раздаче указаний прислуге.
Как будто всю жизнь управляла этим домом.
В кратчайшие сроки демон-кот приготовил ужин на двоих: хотя на балу кормили, у них не было возможностей толком поесть, а после пережитого стресса у принцессы разыгрался зверский аппетит. Так что ужин был более чем кстати, и Ингвар охотно разделил его с женой.
Помимо них двоих, в трапезной присутствовала лишь демон-гитара, то прислуживавшая им за столом, то услаждавшая их уши своеобразной музыкой. Музыка, которую она играла, была странной и совершенно непривычной: тяжелая, какая-то перегруженная, она не походила ни на один доступный смертным музыкальный инструмент и звучала откровенно потусторонне. Но Линетта, после некоторого шока, неожиданно нашла в этой музыке нечто притягательное.