Вот и сейчас я видел что-то такое же необычное, не слишком симпатичное, а попросту говоря, страшное, зубастое и явно опасное.
Зверюга напоминала смесь крысы, лысой кошки, овчарки и бульдога. От овчарки зверь взял характерный опущенный зад. От крысы – хвост и морду. От лысой кошки – лишённую всякой шерсти шкуру. А от бульдога – мощную грудь и складки на коже. Хотя складки – это, наверное, от шарпея. В общем, милое создание, особенно если учесть, что росточком оно было чуть меньше лошади. Да и горящие ярко-зелёным светом глаза даже не намекали, а говорили прямо: на пути у этой жертвы экспериментов лучше не попадаться. И как я мог заметить, зверь был не один.
Я не собирался что-то делать, кидаться под клыки и когти. Если бы у меня был автомат – другое дело, а так я мог рассчитывать только на то, что меня убьют быстро. Умирать я однозначно не собирался, так что постою пока тут. Лучше вообще, конечно, уйти отсюда куда подальше, но я не мог заставить себя сдвинуться с места. Внутри меня поднималось что-то, отдалённо похожее на голод.
Всегда думал, что звери намного умнее. Взять хотя бы ту кошку, что не так давно едва мной не закусила. Она действовала очень умно: подкралась незаметно и кинулась только тогда, когда я сам повернулся. Если бы не моя удача, то быть мне удобрением.
Да и зачем они напали на лагерь? Мне кажется, нормальный зверь отследил бы одинокую дичь и по-тихому утащил. Тем более все мы за тем или иным ходили в лес, если не поодиночке, то в парах. За теми же дровами, да хоть нужду справить.
В общем, поведение крайне странное. Впрочем, что я могу знать о местных зверях? Может, для этого вида такое нападение вполне нормально.
Наклонившись, я подхватил камень размером чуть меньше, чем мой кулак, и снова затаился. Сделать много я не смогу, но и полностью отстраняться от всего не имею права.
Мной не овладела никакая горячка боя, я не испытал никакого азарта или же желания немедленно присоединиться к веселью, но и страха, который просто обязан был погнать меня от этого места подальше, тоже не было.
Скорее я ощутил незнакомую холодную сосредоточенность, которую раньше за собой не замечал. Мне показалось, что мир вокруг стал чётким и более объёмным. Я слышал своё дыхание, биение сердца, а всё остальное словно отдалилось, стало нереальным, как шум телевизора в соседней комнате. Я слышал отдельные слова, выкрики, рычание зверей, но мне казалось, что происходящее будто отделено от меня тонкой преградой.
Почему-то звери, несмотря на многочисленные раны, даже не думали умирать.
– Ноги перебивайте! – крикнул во всё горло воитель.
Ноги? Хотя, наверное, это правильно: раз по какой-то причине невозможно убить, то можно попробовать обездвижить. Правда, я не представляю, сколько человек погибнет, прежде чем отряду удастся остановить всех этих зверей.
Когда один из воинов очень не вовремя споткнулся о кочку и упал, явно хорошо приложившись спиной, я напрягся, замирая в ожидании. Падение заметил не только я, но и воитель, но он был слишком далеко, чтобы успеть.
Зверь как-то совершенно не солидно взвизгнул и кинулся к упавшему человеку.
Время! Я сам не понял, что произошло, но в следующий момент зверь вздрогнул, остановился и, пошатнувшись, упал, как подрубленный. Я же выпрямился и посмотрел на свою руку. В ней только что был камень. И я его бросил. И убил этим камнем животное. Как такое возможно?!
Я не имел представления, как у меня получилось нечто подобное, но решил, что подумаю об этом чуть позже. Хотя время от времени в голове всё-таки всплывал вопрос: с какой же силой нужно бросить камень, чтобы не просто отвлечь, а именно убить?
А когда я увидел, что зверь как ни в чём не бывало встаёт, меня словно что-то толкнуло в спину. Мир в одно мгновение превратился в смазанный туман. Я отстранённо наблюдал, как с огромной скоростью перемещаюсь от одного зверя к другому. Внутрь меня полноводной рекой лилось что-то отвратительное, но я совершенно не обращал на это внимания, концентрируясь только на том, чтобы сделать всё максимально быстро и незаметно. Огромные туши зверей были плюсом, так как за них было очень удобно прятаться.
Вскоре я понял, что живых зверей не осталось, поэтому вернулся на своё прежнее место и сделал вид, что никуда не отходил. И всё это с отстранённостью и холодным безразличием, словно ничего особенного на самом деле не произошло.
Подняв с земли ещё один камень, я продолжил наблюдать. Воины явно были не готовы к такому нападению и к тому, что противник окажется почти неуязвимым. Они даже не сразу поверили, что звери всё-таки отдали концы.