И вот теперь эта синева в небе стала еще отчетливее, она накрыла и горизонт, и джунгли с севера на юг и вызывала трепет у того, кто смотрел вверх.
А он как раз смотрел в верх. Оставалось просто разбить стекло и попытаться вырваться, но жуткая боль, такая, будто голову разрывают изнутри, настигла диспетчера и всех, кто находился в порту.
— Порт вызывает Гостя… Порт вызывает Гостя… Порт…
Кто-то еще успел отправить позывной, и эти слова стали последними в его жизни. Яркая синева ослепила их, а вслед за ней они погрузились в дремотную смоляную темноту.
Никто из них уже не увидел, как самолет столкнулся с башней, как раздался грохот и как густое пламя заволокло ангары и посадочные площадки. В нескольких километрах отсюда крестьянину, который видел и синеву на небе, и ярко-желтый огонь за макушками деревьев, что-то больно ударило в ногу. Это оказался металлический кусок, его отбросило сюда взрывной волной.
Крестьянин закричал и рухнул на землю. Еще с минуту вдали гремело, а потом все стихло.
В зале контроля за миллионы километров отсюда, на Андромеде, кто-то выругается:
— Проклятье! Наш корабль пропал. Сигнала тревоги не было.
Еще через час на место аварии прибыли пожарные расчеты. Появились медики, на земле в три линии расстелили черные мешки. Погибших собирали по частям. Потом мешки закрывали и складывали в машины.
Части Сондо и погибшего экипажа складывали отдельно, в красные мешки, а затем убирали в машины с надписью на дверях «Республиканская безопасность». Они методично собирали детали, разбросанные на километры, в коробки, помечали яркими значками следы аварии на земле, ограждали лентами вход на территорию порта.
Крестьян, впрочем, это не останавливало, они сбегались с ближайших деревень и разными путями, даже через парк, попадали в запретную зону. Кто-то просто, чтобы посмотреть, кто-то, чтобы вместе помогать пожарным. Огонь вот-вот должен был перекинуться на заповедник.
Порт работал. В него стали приходить корабли из министерства по чрезвычайным происшествиям и международные комиссии, в том числе борт с Андромеды: военные, медики, чиновники. Главный из отряда — полковник третьего отделения имперской канцелярии, вступив на землю, поправил фуражку. Он сделал движение, как бы дав понять, что прилетели серьезные люди, а фуражки с чёрными блестящими козырьками были отличительной чертой военных системы Земля.
Они не стали садиться в машину, чтобы доехать несколько метров до места аварии, а пошли пешком, в надежде не упустить никакой детали. Машина медленно ехала рядом, водитель неторопливо жал на газ.
Уже светало, слышно было надоедливое жужжание комаров и громкие звуки моторов. В порту скопились тысячи человек. Из прогоревшей земли валил дым. Здесь стояла такая суета, какой никогда не было, и кораблей садилось здесь столько, сколько никогда разом не садилось. И никто из них не заметил ничего странного на небе. Сияния уже не было.
Глава 2
Спустя месяц на Андромеде наступил апрель. В город Назарет —столицу системы — он приходил с большим гвалтом. Настоящая буря разразилась на рассвете первого числа и продолжалась неделю. Злобный ветер с ледяным дождем хлестал несчастных граждан, которые выходили на улицу только в длинных плащах и с большими зонтами, а некоторые в резиновых сапогах.
Погода была привычной для этого города, но такой скотской, что привыкнуть к ней категорически было невозможно, и даже сам министр межпланетных дел Самуэль Ланг, настоящий патриот державы, проживший в этом городе сорок лет, отметил это, вылезая из чёрного Мерседеса с красными номерами, остановившегося перед большим зданием с колоннами на Площади Италия.
— Какой идиот построил новую столицу в этом месте?
— Решение принял первый император, — сказал водитель. — отец, между прочим, основатель нашей новой цивилизации.
— Верно, — сказал Ланг, — спасибо, что напомнили.