Пилот, а, может быть, это был инк десантолёта, прекрасно вёл каплеобразное судно, мягко лавируя между особенно высокими черными клыками. Арсений Павлович собрался было переключиться на другое исследовательское судно, как вдруг пилот челнока резко затормозил. Десантолет остановился, словно вкопанный.
Сердце у Лопатина забилось чаще, где-то в низу живота родилось противное удушье. Серебряный еще даже не успел подумать, что произошло там, на чужой планете, как на него из таинственной глубины сплошного леса каменных зубов выплыл сверкающий прохладным голубоватым блеском шар. Размером едва ли не с половину челнока, он, однако, не фиксировался практически ни в одном диапазоне электромагнитного излучения. Ни детекторы массы, ни инерциометры, ни гравиметры, ни спектрометры ничего не регистрировали, однако люди отчетливо видели перед собой нечто, активно меняющее форму, словно медуза или желе, свободно парящее в воздухе.
Немая сцена продолжалась несколько минут: люди как завороженные смотрели на голубоватого призрака, боясь спугнуть или неосторожными своими действиями как-то навредить ему, а объект неизвестного происхождения, застыв в воздухе, словно бы дышал - по крайней мере, такое впечатление создалось у всех присутствующих, наблюдавших за ним. А потом призрак резко взмыл воздух и...кубарем упал вниз, скрываясь в зубастой бездне Гранд-каньона.
Синий призрак.
Капитан первого ранга, командир звездолёта "Ермак", сидел в своём кокон-кресле прикрыв глаза, наслаждаясь удивительным звуковым миром собственной ИЗМ. После увиденного там, на поверхности Давида, Лопатина словно бы подменили: он резко замкнулся в себе, почти ни с кем не разговаривал, подолгу сидел, слушая релаксационную музыку, размышляя над тем, чему же стал свидетелем.
Арсений Павлович, несмотря на свой огромный стаж межзвездного путешественника, ни разу не сталкивался с известными человеку разумными формами жизни, хотя последних было не мало открыто людьми. Среди братьев по разуму попадались как представители гумманоидных цивилизаций, так и негумманоиды, чья логика и этика лежали в области, совершенно чуждой и непонятной человеку.
И вот теперь это. То, что синий призрак - решено было окрестить его именно так - являлся разумным представителем цивилизации Давида, учёные умы практически не сомневались, да и ощущения Лопатина говорили ему о том же самом. Гораздо важнее сейчас было установить с ними контакт, для чего в спешном порядке на орбиту планеты в системе Голиафа перебрасывались видные специалисты из Института Внеземных Культур, моментально поступившие в распоряжение Киото Хаара.
Проблема осложнялась тем, что, судя по всему, синие призраки относились как раз к негуманоидам, а с ними Земля так и не смогла наладить сколько-нибудь конструктивного диалога.
Проблема установления столь нужного людям контакта объединенной комиссией ИВК решалась целые сутки, пока, наконец, не была выбрана оптимальная, по мнению учёных, модель поведения. Поскольку на поверхности до сих пор не удалось зафиксировать ни одного появления синего призрака (в Гранд-каньонах они также считались достаточно редкими гостями) решено было самим спуститься туда, откуда, предположительно, и пришли коренные жители планеты.
- Не хотите ли управлять десантолётом самостоятельно? - предложил Лопатину председатель комиссии по контакту с цивилизацией Давида Киото Хаара. Небольшого росточка, кругленьки, с маленькими подвижными глазками, он совершенно не нравился Арсению Павловичу, который смотрел на ученого, как на человека исключительно жуликоватого и лицемерного.
Правда перспектива самому побывать в недрах планеты, увидеть места, где обитают таинственные синие призраки, увидеть Давид, что называется, изнутри, заставила Лопатина забыть о том, кто именно сделал ему это предложение.
Когда специальная аппаратура, оборудование и члены экипажа команды по контакту оказались внутри челнока, десанталёту предоставили зеленый свет, и монолитный корпус "Ермака" выплюнул в открытый космос транспортник с людьми.
Атмосферу прошли нормально. После установки новейшей поляризационной технологи защитные экраны с легкостью справлялись с электромагнитным полем Давида, и челноки могли относительно безопасно пересекать объект исследования как угодно, в любом направлении.
Лопатин первый из всего экипажа вывел персональный генератор Д-защиты на максимум, посоветовал остальным не затягивать с этим процессом.
Маршрут должен был пролегать через тот самый Гранд-каньон, где человечеству один единственный раз посчастливилось нос к носу столкнуться с представителем негуманоидного разума, населявшего планету, а, точнее, её недра.
Лопатин ловко вывел челнок на прямую, ни на метр не отклонившись от курса, набрал крейсерскую скорость и уже через полчаса, с момента вхождения экспедиции в плотные слои атмосферы Давида, десантолёт нырнул в гигантское ущелье Гранд-каньона, которому присвоили громкое имя "Обитель".
Потянулся однообразный угнетающий рельеф совершенно отвесных стен, при этому Серебряному казалось, что иглы-зубья наростов выросли чуть ли не в полтора раза с момента их последнего наблюдения с борта "Ермака". Он даже поспешил дать запрос компьютеру транспортника на этот счет, однако, как и следовало ожидать, с наростами ничего не случилось. Скорее всего, на него так действовала окружающая обстановка.
Каждый километр Гранд-коньона походил на предыдущий и на следующий, так что визуально различить их не представлялось возможным, однако челнок с орбиты ориентировал "Ермак", поэтому место, где в предыдущий раз состоялась встреча с синим призраком, удалось не проскочить.
- Мы над целью, - доложился наверх Лопатин и во все глаза, в том числе и электронные, принялся разглядывать яму семи метрового диаметра, уходящую вертикально вниз.
- Поляризационное поле на максимум, - предупредил его Эрнц Хаффнер, сидевший в соседнем кресле и от волнения сейчас перебиравший пальцами раритетный инструмент письма, выполненный из чистого золота.
Арсений Павлович ничего не ответил, полностью сосредоточившись на предстоящем спуске в глубины планеты. Его профиль приобрел вид выточенного из камня монолита; черты лица заострились, глаза ввалились, сузились, подбородок и нос выдался вперёд. Глядя на него, могло создаться ощущение, что вот сейчас меж его пальцев сверкнет искра, вспыхнет молния от колоссального напряжения.
Плавно он начал погружать челнок в толщу Давида, метр за метром, не рискуя набирать скорость.
Импульсная радиосвязь моментально престал функционировать, пришлось переходить на торсионную, которой было по силам проникнуть даже через толщу кварковой звезды.
Туннель опускался относительно ровно, лишь пару раз отклоняясь на несколько градусов, а самое главное, он не становился уже. Разумеется, на борту транспортника имелось соответствующее оборудование, позволявшее челноку, если надо, расширить себе проход, но все же ученым очень не хотелось применять какое-либо оружие в обители чужой цивилизации. За всю свою историю человечество лучше всего научилось разрушать, уничтожать себе подобных и создавать оружие, и встав на прогрессивный путь развития, выйдя в космос, отказавшись от насилия, люди так и не избавились от привычки конструировать машины смерти.