— Ждал в постели с другой, — не могу удержаться от язвительной шпильки.
Боже, в кого мы превратились? Когда мы в последний раз бросались друг в друга обвинениями? До рождения Лики такого не было ни разу. Только мелкие ссоры, о которых к вечеру мы оба благополучно забывали.
— Я всё сказал, — отрезает Макар и садится за стол.
— Всё, что нас теперь объединяет — это Лика. Здесь ты прав, — шепчу и крепко скрещиваю руки на груди, чувствуя, как тяжело барабанит сердце. — Ты такой же родитель, как и я. И только. Мы не муж и жена. Теперь уже нет.
— По документам — да.
— Вот именно, что только по документам. Ты меня не касаешься, я тебя не хочу. Не жизнь, а каторга!
— Я хочу, могу и буду заботиться от тебе и нашей дочери. Твоего ухода я не допущу. Попробуешь — пожалеешь.
Каждое слово звучит, как угроза. Муж действительно грезил о ребенке. Сильнее, чем я. Но кто я в его жизни? Дополнительная няня для дочери? Кормилица? Трясет.
— Ты сильно изменился, Макар. Я тебя не узнаю….
— Если бы я не изменился, мы бы так и продолжили жрать дешевую овсянку из пакетов и перебиваться от зарплаты до зарплаты, а наша дочь вряд ли сказала бы нам спасибо, проведя детство в нищете.
Развернувшись к двери, часто дышу. Если нужно чем-то жертвовать, то почему так жестоко?
— Чтобы ты не думала, я тебя хочу, Айя. Не знаю, чёрт возьми, с какой стороны подступиться, но хочу до зубовного скрежета. Если тебя интересует, есть ли у меня кто-то в данный период — то знай, что нет.
Стискиваю зубы, сжимая дверную ручку. На самом деле я тоже. Сильно. Даже сны снятся с этим подтекстом, но в реальности я умираю заживо, представляя, что хоть раз подпущу к себе мужа.
— Мне плевать, — мотаю головой. — Подступаться ко мне не надо — это бессмысленно. Отношения под статусом «родители Лики» меня вполне устраивают.
— Это не навсегда.
Я здесь, потому что понимаю, что он может ей подарить безбедную благополучную жизнь. Может дать буквально всё, а самое главное — отцовскую любовь. Не по выходным, а каждый день. Я смогу попытаться закрыть материальный вопрос, но вот этот — никогда. И меня это очень беспокоит.
— Ты рушишь всё то хорошее, что было между нами, Макар.
— Нет, я просто стараюсь спасти нашу семью, — отрезает он.
Глава 14.
О том, что к нам приехал гость я узнаю от нашего охранника. Меня бросает в дрожь, потому что Макар буквально только пару часов назад уехал на работу. Возникли какие-то неотложные дела.
Пока в спешке надеваю белую блузку с приоткрытыми плечами и джинсовые шорты, пытаюсь предугадать, кто именно к нам пожаловал.
Макар не предупреждал меня о том, что кто-то должен заехать. Впрочем, мы вообще мало разговариваем друг с другом. Я тоже никого не жду. Неужели снова Стелла Георгиевна пожаловала?
К ее визиту я уж точно не готова. И вряд ли буду еще лет пять готовой. Питание Лики только-только наладилось. Я активно внимаю всем наставлениям Ларисы и нашего детского врача. По возможности, которая выпадает не так уж часто, изучаю справочники по флористике.
Сейчас я нахожусь в очень хрупком равновесии. Визит свекрови может его враз разрушить. Не хочу снова слушать о том, какая я тощая и ни на что толком не годная.
— Ну что? Посмотрим, кто к нам пожаловал? — спрашиваю у Лики и беру ее на руки.
Дочка агукает и тыкается носом мне в грудь. По привычке ищет молоко.
Целую дочь в макушку и выхожу из детской.
В прихожей первое, что я замечаю — большой букет белых роз. Это точно не Стелла Георгиевна. И судя по начищенным до идеального блеска мужским туфлям, даже не Эля.
— Дюймовочка, привет, — слышу знакомый игривый тон.
Визитер убирает от лица букет и ослепительно мне улыбается.
— Серёжка? — переспрашиваю, потому что как-то даже и не верится.
— Ага. Он самый. Шикарно выглядишь, — присвистывает.
Серёжа окидывает мою фигуру изучающим слегка неторопливым взглядом, затем возвращает свое внимание к лицу.
Я смущенно улыбаюсь.
— Кнопка уже подросла, — отмечает и смотрит на Лику.
— Растем не по дням, а по часам, — бодро отвечаю.
— Это тебе, — Серёжа протягивает мне букет.
Моя Лариса уже тут как тут. Я аккуратно передаю ей дочку и оставляю их играть в гостиной.
— Спасибо. Но не стоило, — отвечаю Серёже, когда мы проходим в небольшую светлую столовую. — Ты и так сильно потратился, когда прислал букет в честь рождения Лики.