Горацио с облегчением вздохнул, с энтузиазмом пожимая руку полковнику:
-Да-да, полковник Стоун. Ждём вас...в субботу утром, через два дня. Поедем вместе. Право же, надеюсь лишь, что эта особа не будет ехать вместе с нами- увидев суровый взгляд Эвана, он нехотя исправился- ну, или хотя бы, обещает не устроить сцены, увидев ребенка?
Получив согласие Эвана и Брейди сэр Макферсон лично проводил до дверей, в нарушение всех правил этикета, так неукоснительно соблюдаемых остатками знати южан, пусть и, словно флюгеры при изменении ветра, переметнувшиейся к северянам.
Глава 10
Эван велел кучеру остановиться, отпустив его:
-Мы остановимся на ночь в этой гостинице- коротко бросил он обессиленной от плача и переживаний Брейди. Та даже не спросив, зачем, послушно побрела за ним.
Бойкий молодой портье за стойкой то и дело бросал на Брейди заинтересованные взгляды, особенно- на ее грудь, аппетитно обтянутую атласом платья. Скользнув взглядом по ее руку, где не было кольца, юноша осмелел:" Мисс, вы так грустны. Я могу чем-то вам помочь!'. Эван чувствуя раздражение, прекратил это:
-Миссис! Номер для меня и моей супруги, миссис Стоун- изначально он планировал взять два номера, чтобы не искушать ни судьбу, ни себя.
Портье, с мгновенно погасшей улыбкой, отрапортовал " да, сэр!", выдавая им ключи. Уже поднимаясь по лестнице, Эван услышал его тихий шепот " вот это повезло парню".
В номере Брейди села на большую кровать, казалось, не замечая ничего вокруг. Эван раздражённо бросил:
-Я сейчас уйду, вернусь лишь поздно ночью. Запрись, у меня есть другой ключ. ужин тебе принесут. И Бога ради, не строй глазки всем подряд- он почувствовал укол совести, окинув ее взглядом. Ее глаза были красными и опухшими от слез. Но она лишь молча кивнула в ответ.
Съездив в штаб и установив с помощью двух лучших лазутчиков постоянное наблюдение за особняком Макферсонов, Эван неторопливо возвращался в гостиницу, очень надеясь, что Брейди уже легла. Но даже находиться с ней в одной комнате было невыносимо тяжело- из ночных фантазий прошлого она вдруг стала живой и такой притягательной. Свежий аромат ее тела, золотистые волосы, переливающиеся искорками света, пухлые губы...Весь ее вид был вызовом для мужчины. И Эван видел это, видел, как на нее реагируют мужчины! А ещё эти ее чёртовы наряды- все южанки одевались так, словно сегодня- самый важный день в их жизни, либо, как минимум, они приглашены на бал у губернатора. Самые стойкие продолжили это делать и в военное время, перешивая и ставя не видимые мужскому глазу заплатки на оставшиеся изношенные платья. Но это- другие женщины, черт побери! А она...Она рядом, такая женственная и соблазнительная. Да и, чего греха таить, при ее виде каждый мужчина мечтал лишь об одном- увидеть ее без платья вовсе.
В номере не горела свеча, было тихо. Эван снял обувь, решив, что ночевать в одежде будет не практично, но правильно. Его внутренний голос смеялся над тем, как над полковником, что и звание свое получил, отличившись особой храбростью, одержала верх простая наглая девчонка. Не то, что без оружия- почти без слов. Эта дьяволица прекрасно осознавала силу своей красоты.
Выругавшись от внезапно накатившей боли в ноги- следствии пулевого ранения, он, прикрутив лампу, быстро разделся,повесив вещи на найденный наощупь старенький стул, и лег в огромную кровать, остро ощущая присутвие Брейди. Ее нежный аромат, розовое мыло, которое она так любила ( ещё тетушка научила ее варить такое из розовых лепестков), казалось, проникал во все клетки, завораживал.
-Ты думаешь, они его отдадут?- раздался ее тихий голос.
Значит, уверена, что он поможет ей. Стерва!
-Не знаю, мои возможности не безграничны. К тому же, на их стороне закон.
-Закон?!- вскрикнула Брейди, усевшись на кровати, пытаясь разглядеть в темноте его лицо- Что это за закон, позволяющий забрать ребенка у матери?!
-Если эта мать действительно совершала все то, о чем говорил мистер Макферсон, возможно этой матери не будет дозволено даже видеться с ребёнком- злость, копившаяся годами внутри, выплескивалась злыми, обидным словами. Так приятно было слышать дрожь в голосе Брейди, обречённость. И в то же время Эван ненавидел себя- что он за мужчина, который воюет с женщиной?!
-Я не делала ничего. Ничего...- ее глухой голос становился все тише- Но ты ведь все равно мне не поверишь?
-Поверю, почему бы мне не поверить той, что клялась дождаться меня? Той, что уверяла меня, что мы будем друг для друга единственными, а потом ловко запрыгнула в кровать к первому попавшемуся богатею. Не пожелала пойти ни у моему отцу, как уговорились, - зачем же он, нищий старик, наивно верящий в добро и справедливость, когда на горизонте замаячил тугой кошелек, верно, Брейди?