Барни подошел к окну и выглянул наружу.
— Вот это вид! — невольно восхитился он. Ему показалось, он очутился на вершине мира. Окруженная толстой стеной крепость стояла на плато, до края которого было всего футов тридцать. Дальше оно круто уходило вниз, и сколько хватал глаз, вдаль простирался еловый лес, такой густой, что скорее походил на темно-зеленый ковер. Барни обратил внимание на то, что над стеной была натянута колючая проволока, в которую попадали и уже не могли выпутаться птицы. Их маленькие тельца, покрытые развевающимися перьями, подобно крошечным пугалам свисали с проволоки.
— Интересно, можно ли отсюда сбежать? — обратился Барни к своему товарищу.
— Пока я не вижу ни малейшей возможности. Даже если удастся перебраться через стену, в этом лесу очень легко заблудиться.
Несколько человек гуляли по плато вокруг здания.
— Не хочешь пройтись? — спросил Барни. — На улице мы не будем так остро чувствовать, что находимся в тюрьме.
— Не откажусь. Я тоже не прочь подышать свежим воздухом.
Молодые люди по винтовой лестнице спустились во двор, где на них дохнуло чудесным свежим ароматом. Джеймс сказал, что это запах хвои. Он рассказал Барни, что вступил в шотландский полк, чтобы сделать приятное матери, шотландке по происхождению.
Чем дольше они беседовали, тем больше обнаруживали, сколько у них общего. Джей тоже окончил университет, но его специальностью была энтомология.
— Изучение насекомых, — пояснил он, увидев озадаченное лицо Барни.
Оба предпочитали футбол, а не регби, оба были женаты чуть больше года, не любили грозу и терпеть не могли зеленых овощей.
— Особенно капусту, — добавил Барни.
Джей сделал вид, что его тошнит.
— Я бы не удивился, если бы нас здесь стали закармливать капустой. Что такое зауэркраут[24]?
— Понятия не имею, но звучит отвратительно.
Они подошли к небольшой группе заключенных, игравших в карты на каменной скамье, и некоторое время наблюдали за игрой. Похоже, за их тюрьмой уже успело закрепиться прозвище «Улей». Барни подумал, что он совсем не прочь некоторое время пожить в Улье. Особенное облегчение он испытывал от того, что ему удалось избавиться от Эдди Фэрфакса и познакомиться с Джеем Гриффитцем, который ему очень понравился. Какому-то бедняге придется жить с Эдди в одной комнате… камере.
Приближалось время ужина.
— Руки мыть будем? — поинтересовался Джей, когда они опять вошли в здание. — Или военнопленным не положено быть слишком чистоплотными?
— А в смокинги переодеваться будем? — поднял бровь Барни.
— Надеюсь, прислуга хорошо начистила столовое серебро.
— Чего я терпеть не могу, так это плохо начищенного столового серебра.
Приятели наперегонки помчались наверх и пришли к финишу одновременно.
Когда они, пыхтя, ввалились в комнату, капитан Кинг стоял у окна и смотрел на лес. Услышав их, он обернулся.
— А, Паттерсон, — весело обратился он к Барни. — Боюсь, что у нас возникла проблема, которую можете решить только вы.
У Барни появилось дурное предчувствие относительно характера проблемы, и у него внутри все сжалось.
— Речь идет об этом простофиле Фэрфаксе, — продолжал капитан. — Судя по всему, он отказывается жить с кем-либо, кроме вас. Он там внизу устроил настоящий скандал, когда узнал, что ему придется поселиться с незнакомцем. По моему скромному мнению, он нуждается в психиатрической помощи. Либо в пинке под зад. При обычных обстоятельствах я бы приказал ему заткнуться, он находится в армии, а не на курорте, но ведь обстоятельства, в которых мы оказались, обычными не назовешь. Я пришлю его сюда, если вы не возражаете. А Гриффитц может перейти в комнату номер четырнадцать, этажом ниже.
— У меня есть выбор, сэр?
— Честно говоря, нет. Я прошу вас, а не приказываю, но ваш ответ должен быть утвердительным.
— В таком случае, сэр, пусть приходит, — устало произнес Барни.
— Ваш энтузиазм, Паттерсон, достоин восхищения, — ухмыльнулся капитан.
— Вот дерьмо, — выругался Барни.
— Очень жаль, — Джей начал собирать вещи. — А кто этот Фэрфакс?
— Мы вместе учились в Оксфорде. Ему не место в армии. — Барни угрюмо уставился на шкафчик и что было силы пнул его ногой. — Хуже всего то, что его невозможно не жалеть.
— Что ж, как говорит моя мама, тебя ждет награда на небесах. — Он сжал локоть Барни. — Было бы здорово, если бы мы могли остаться вместе. — Джей усмехнулся. — Если я спущусь в комнату номер четырнадцать и закачу еще более грандиозный скандал, чем Фэрфакс, как ты думаешь, может быть, они пришлют меня обратно?