Найдя тетрадь за тысяча девятьсот девяносто восьмой год, Ира нашла записи за май-июнь месяц.
"Эдгар в шоке, как могла Сонечка такое вытворить. Ну не маленькая ведь уже, должна понимать представителем какого рода является. Спасибо, Расулу, вот уж где настоящий джигит. Я бы во всей этой катастрофе растерялась и обо всём забыла, а тут до конца трезвая голова, даже камеру и фотоаппарат не забыл уничтожить. Гарипов всегда мог похвастаться холодной головой и расчётливым умом. Пошли, конечно, по селу разговоры, но тихо, в кулуарах, чтобы не дай бог Тышкевич не услышал. Всё мы, конечно, слышали, но ходили с гордо поднятой головой. А Сонечке придётся уехать. Вчера Эдгар звонил одному из наших клиентов, живущему в Лондоне и, кажется, пришли к общему компромиссу. Жаль, Сонечка умная, добрая девочка, а все её выходки от недостатка внимания со стороны Эдгара. Кстати, во внимании со стороны мамочки, кажется, девочка не нуждается. Да и что хорошего может сказать подростку женщина, которая при любом конфликте начинает верещать, словно ей на базаре на хвост наступили. Это ещё раз доказывает, что наша Сонечка имеет тонкий вкус и элитное воспитание. И заслуга в этом Эдгара, ну и немножко моя".
"Сегодня Эдгар написал завещание. Господи, о чём он думает, человеку всего шестьдесят с хвостиком. Хотя, депрессию никто в нашей медицине не отменял, а тут все признаки на лицо, и перегруз на работе, и Елена никак не успокоится, хотя ей-то какая разница, дочку она, практически не видела, зато на её воспитание Эдгар выдавал более чем крупные суммы, которые теперь идут не в её карман, а в Лондон, вот она и бесится. Вчера звонил Алекс, рассказывал, что преподаватели очень довольны Сонечкой, что девочка остепенилась, много занимается и на глупости совсем нет времени. Кажется, лицо Эдгара немного расслабилось. Эту ночь провел у меня и прижав мою голову к плечу, долго рассказывал, сколько ошибок совершил в жизни. Я молча слушала, изредка кивала головой, спасибо Злате, немного обтесала "маленькую Сковородку", научила, как с мужчинами обращаться. Конечно, никаких грандиозных изменений не произошло, но тем не менее из маленькой "чугунной сковородки", благодаря элитному окружению, выросла небольшая "тефалевая сковорода". И за то спасибо. Просил связаться со Славиком Кожевниковым. Давно о нём не вспоминал. Наверное, это по поводу завещания. К кому же ещё обратиться, как не к Славке".
Ира закрыла старую тетрадь и откинулась на спинку скамейки. Вечер уже полностью вступил в свои права и парк начал медленно готовиться ко сну. Девушка безразлично переводила взгляд на поникшие кроны деревьев, на изредка проносившихся мимо галдящих детей и рассеянно думала о судьбе незнакомой Зины Сковородниковой. Стоила ли её любовь подобной развязки? Ведь сколько таких же одиноких несчастных женщин которые всю жизнь ждут свою любовь, веря, что когда-нибудь их мечта сбудется, а когда мечта сбывается, понимают, что жизнь прошла мимо. И не заметили они, что потеряли человека, который готов был всю жизнь носить их на руках и осыпать цветами, потеряли детство и замечательные неповторимые моменты жизни своих детей... Ведь в огромных отрывках из жизни этой женщины не нашлось ни строчки о своей дочери, маленькой девочке, которая всё детство ждала маму. Ира вспомнила, как однажды, когда ей было года четыре, не больше, мама оставила её одну дома и ушла в магазин. Это чувство одиночества девочка запомнила на всю жизнь. Ночь медленно опускалась на город, а Ира всё сидела на подоконнике и смотрела в серую даль. Страх и холод постепенно охватывали тело, но отойти от окна и включить свет, девочке не позволяло всё то же чувство страха. Ира хорошо помнила свои ощущения в тот момент, ей казалось, что, если она сейчас отойдёт хоть на минутку, то пропустит маму, не увидит её приближения и это казалось катастрофой. В тот миг, когда из арки соседнего дома появилась замёрзшая скрюченная фигура мамы, девочка надрывно взахлёб заревела. Это было всего один раз в жизни, но впечатления остались надолго. А тут девочка всю жизнь прожила в ожидании. Не дай бог такую мать.
За окном послышался звук подъезжающих машин. Скрежет тормозов, визг шин заполнили сонное пространство площади перед фешенебельным отелем. Подскочив к двери Гузель услышала шум приближающихся людей и поняла, что путь к отступлению перекрыт. Максим, выложив из кармана пачки денег, с безразличным видом опустился на стул и начал нервно набивать рот остатками обеда.
-- Илона Игоревна, -- донёсся из-за двери слащаво-приторный женский голос. - Откройте, пожалуйста. Мороженое принесли, подарок от шеф-повара.
-- За идиотов, что-ли, держат? - зло прошипела Гузель и ласково пропела в сторону двери: -- У нас на мороженое аллергия.
Илона взяла Максима за руку, прерывая истерический процесс поедания и тихо произнесла:
-- Ну, за идиотов, значит, за идиотов. Хоть время потянем. - И подойдя к двери, пропела в тон Гузели: -- Спасибо, дорогая. Мы очень устали, хотим отдохнуть. Не будете ли вы так любезны, чтобы оставить нас в покое и дружно пойти на фиг.
За дверью воцарилось угнетающее молчание, затем, тихо пошептавшись, всё тот же голос продолжил:
-- Илоночка Игоревна, выйдите на минуточку, тут ваша подпись нужна.
-- Завтра распишусь, -- не переставая приторно улыбаться, ответила девочка.
-- Илона Игоревна, с вами всё в порядке? - в этот раз вопрос задал немолодой мужской голос и, не дождавшись ответа, попросил: -- Выйдите на балкон, пожалуйста. Бабушка хочет вас видеть.
Девочки переглянулись и, не сговариваясь повернули головы к Максиму, как к последней инстанции. Парень безразлично поднял глаза и пожав плечами, тихо сказал:
-- Выйди, Илюш. Ты должна узнать бабушку. Она, наверное, сильно переживает.
Взявшись за руки, девочки, в сопровождении Максима, вышли на балкон. С высоты пятого этажа Илона жадно оглядывала людей, стоящих внизу. Немолодая полная женщина судорожно замахала руками увидев девочку, но, к сожалению, никаких ассоциаций в голове у Илоны так и не сложилось. Это была одна из женщин, такая же незнакомая, как и все остальные. Лицо девочки скривилось в жалобную гримасу, как у ребенка, у которого отняли последнюю надежду. В этот момент сзади прогремел жуткий оглушающий взрыв, дверь с грохотом вылетела из петель и описав чёткий круг приземлилась на супернавороченный плоский телевизор, стоявший в углу. Сквозь пыль и белый меловой занавес в комнату с автоматами наперевес ворвались несколько фигур в камуфляжной форме. Илона, повернувшись на грохот, парализованными от ужаса глазами смотрела, как, словно в замедленной съёмке, вылетали из белой дымки огромные силуэты. Вот один из них разворачивается и прикладом автомата наносит Максиму сокрушительный удар в живот, вот второй подбегает к ней, заносит автомат... Сделав несколько шагов назад, Илона почувствовала, как тело, мягким куском пластилина проходит сквозь решётку и стекает по прутьям, превращаясь в бесформенную жалкую кучу. "Над морем поднялось солнце, лучи его любовно согревали мёртвенно-холодную пену, и Русалочка не чувствовала смерти. Она видела солнце и каких-то прозрачных, чудных созданий, сотнями реявших над ней" -- слова старой грустной сказки Андерсена, именно той Русалочки, которая погибла, так и не завоевав любви своего принца, злой мухой жужжали в сознании. Бабушка почему-то не любила творения Уолта Диснея, предпочитая рассказ о несчастной судьбе героини в оригинале, яркой постановке американцев. В те редкие часы, когда прежняя гувернантка уже уволилась, а следующей ещё только предстояло познакомиться со своей ученицей, бабушка заходила к Илоне в спальню и долго, с выражением читала грустные сказки Андерсена и непонятную бредятину Льюиса Кэррела. Илона скрывала зевоту, чтобы не расстраивать бабушку и радовалась этим мимолётным знакам внимания с её стороны. Бабушка... Девочка рывком подскочила с холодной плитки балкона и нависла над тонкими перилами. Взгляд туманился и, подняв руку, она вытерла катившиеся градом слёзы. С высоты пятого этажа, женщина, казалась, ещё круглее и полностью совпадала с образом ведьмы Урсулы. Бабушка махала рукой и улыбалась, а Илона не сводила глаз с противного скользкого хвоста, торчащего из-под её юбки. Среди хаоса, шума и неразберихи, внезапно на плечо легла тяжёлая рука и резко сорвала девочку с железной решётки. Обернувшись Илона столкнулась взглядом с парой чёрных глаз, сверлящих её из прорези балаклавы и истошно закричав, упала в обморок.