— Он мой друг, — отвечает Mi'amá.
Елена медленно кивает, пока ее мозг обрабатывает информацию.
— Он друг? С каких это пор ты стала дружить с полицейскими? Подожди, может быть, это знак!
Она наклеивает большую улыбку на лицо и поворачивается к Рейесу.
— Вы мне нужны, чтобы арестовать моего изменника-мужа.
— Я действительно хотел бы помочь вам, — говорит Рейес, — но по закону я не могу этого сделать.
— Кто сказал что-нибудь о выполнении закона?
— Она шутит, да? — спрашивает Цезарь mi'amá, она смущённо пожимает плечами.
— Нет.
Оставляя Рейеса, потому что он не может помочь в её деле, Елена становится возле тарелки Карлоса и протягивает руку, чтобы взять кусочек его такито.
— Я забыла поздравить тебя с возвращением домой, Карлос. Как твоя нога?
— Если честно, Елена, — говорит Карлос, пока она целует его в щёку, оставляя большой красный след от помады, — когда ты вошла, я не чувствовал никакой боли. Ты даже более занимательна, чем телек, и более эффективна, чем вайкодин.
Она переводит свой взгляд от Карлоса на меня. Я издаю стон, когда она берет мою щеку и сжимает между пальцами.
— Я люблю вас, мальчики Фуэнтес, как своих собственных. Чмок!
Она подходит ближе. Я ясно вижу волосы на ее подбородке, которые нужно вырвать, и ее сильный парфюм режет мне нос. Ее губы начинают сжиматься и меня передергивает.
— Пожалуйста, не измажь меня в помаде.
— О-о-о, ты знаешь, что любишь это, — отвечает она. Я стараюсь спасти своё лицо, но она всё равно оставляет мокрый след на моей щеке своими большими губами.
— Как там, все плохо? — спрашиваю я у Алекса.
Алекс наклоняет голову в сторону, исследуя отметку.
— Да-а-а. Неслабо она тебя, брат.
Алекс не ждет, пока Елена оставит свою метку на нем. Вместо этого я вижу, как он раскрывает руки для объятий. Когда она идет, чтобы поцеловать его, он наклоняет и сам оставляет поцелуй на ее щеке.
— Ты изворотливый, — говорит она, грозя ему пальцем. — Если ты когда-нибудь изменишь Бриттани, я действительно отрежу твой член.
— Тебе придётся встать в очередь за Бриттани, если это когда-либо произойдёт. Слушай, Елена, я позвоню Хорхе и выясню, что случилось. У него нет никакой интрижки.
— Есть кто дома? — голос Хорхе эхом разнесся по дому.
Мой стул скрипит по полу, когда я быстро двигаюсь, чтобы помочь Алексу сдержать Елену, только бы она не кинулась на Хорхе. Когда Рейес хочет вмешаться, я выставляю руку, чтобы остановить его.
— Это нормально, — я говорю ему.
— Для кого? — отвечает он.
— Я не изменял тебе, — говорит Хорхе, выглядя ужасно. — Нина хотела с кем-то поговорить после того, как она рассталась со своим парнем, вот и все. Не веди себя, как ревнивая жена.
— Я не ревную, — выкрикивает Елена, царапая нас, чтобы добраться до него. — Culero[30], получи подсказку. Когда бывшая девушка хочет поговорить с тобой, это код «Я хочу вернуть тебя обратно».
Снова раздался дверной звонок.
— Я открою, — говорит Алекс. Я не обращаю внимания, пока его громкий командующий голос не разносится на весь дом, сообщая: — Луис, к тебе гость.
Глава 26
Никки
Я стояла рядом с домом Луиса в течение нескольких минут, успокаивая нервы, прежде чем позвонить в звонок. У них явно вечеринка. Через окно я вижу полный дом людей. Дверь открывает Алекс. Он знает, кто я. Каждые несколько месяцев мои родители приглашают его c женой и сыном к нам в дом на ужин или воскресный бранч. Он зовет Луиса, и мое сердце колотится в ожидании.
Луис подходит к двери с большим красным следом от помады на щеке.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает он напряженным голосом. Очевидно, он не рад меня видеть.
— Заходи, — говорит Алекс, обнимая меня и подталкивая внутрь.
— У тебя по-прежнему чертова помада на лице, брат, — бормочет Алекс Луису, когда мы проходим мимо него.
Луис выругивается, затем начинает энергично вытирать щеки.
— Моя кузина любит ставить на нас отметки, — объясняет он. — Это своего рода ненужная и раздражающая традиция.
Я прохожу, замечая полицейского, стоящего рядом с мамой Луиса. Карлос тоже здесь, наряду с другой парой. Супруги, должно быть, в пылкой ссоре, потому что они не выглядят счастливыми.
Карлос указывает на меня:
— Это та девчонка? — спрашивает он Луиса. — Из стихов.
— Каких стихов? — спрашиваю я, из-за неожиданно возникшего любопытства.
— Нет никаких стихов, — настойчиво отвечает Луис. — Мой брат бредит от обезболивающих. Не слушай его.