— Эта карта говорит о том, что делается вокруг, — объявила Кэсси. — Сначала я разложу карты, а потом мы поговорим обо всем сразу, хорошо?
Эш только и смогла, что кивнуть. Глядя на свое изображение, а теперь вот еще и на Нинино — на каких-то старых картах, она впала в состояние оцепенения.
Кэсси открыла вторую карту и положила ее сверху, над указателем.
— А эта указывает на противодействующие силы, — сказала она.
На второй карте оказался незнакомец, который шел за Эш вчера вечером.
Эш подавила дрожь.
— Эта карта говорит о том, с чего все началось.
Третья карта легла внизу, под указателем. На ней было изображение старой женщины. Ее лицо было покрыто сетью морщин, особенно густой вокруг темно-карих глаз, которых, казалось, не коснулся возраст. Похоже, это была индианка, одетая в меховую накидку поверх платья из мягкой оленьей кожи, расшитого бусинами. Заплетенные в косы волосы украшали перья, раковины моллюска и те же бусины. Она держала посох, увенчанный султанчиком из перьев, а на боку висел небольшой кисет из лосиной кожи, прикрепленный кожаными ремешками к расшитому поясу.
Никогда прежде Эш с ней не встречалась. И никогда не видела такого изображения на картах. Но не успела она спросить об этом Кэсси, как ее подруга уже перешла к следующей карте.
— Что было — совсем недавно.
Четвертая карта легла слева от указателя. На ней был какой-то странный механический образ, полумашина-получеловек. Это изображение, окрашенное во все оттенки серого, напомнило Эш то ли живопись Гайгера, то ли фильм «Чужие».
— Что будет — в недалеком будущем.
На пятой карте, которую Кэсси уложила на самом верху, поверх указателя, появилась продуваемая ветрами снежная равнина с возвышающейся над ней башней. Нет, деревом. Но оно было похоже на башню с сотнями небольших окон по фасаду. Эш охватило чувство полного одиночества.
— А теперь что будет — но не скоро.
Шестая карта легла справа от указателя, завершив собой крест. Рисунок изображал волка в венке из веток розового куста. Листья на ветках были все еще зелеными, а над левым волчьим ухом, примостившись среди шипов, алел распустившийся цветок.
— Эта карта говорит о том, чего ты боишься.
Кэсси вытянула седьмую карту и начала выкладывать ряд вправо от креста. На карте были развалины сгоревшего дома. У Эш быстрее забилось сердце: она узнала дом в Сент-Иве, где жила с матерью.
— А эта — о влиянии твоей семьи и друзей.
Восьмая карта накрыла седьмую. На рисунке были дядя и тетя Эш. Они стояли на летней поляне, а вместо рук и ног у них были ветки и корни. От изображения на Эш повеяло надеждой, но одновременно дохнуло и какой-то угрозой.
— На что тебе надеяться.
Ряд продолжила девятая карта. На ней была видна спина какого-то человека, карабкающегося вверх по скале. До вершины оставалось всего чуть-чуть, но ему не за что было больше уцепиться. Сверху свешивалась рука, протянутая альпинисту для помощи. Судя по одной только руке, нельзя было сказать, кто же там, на вершине.
Это я карабкаюсь вверх, подумала Эш. Но чья же это рука?
— Чем сердце успокоится, — сказала Кэсси, вытаскивая из колоды последнюю карту.
Она положила ее поверх девятой, закончив ряд вправо от креста.
Как только Эш увидела эту карту, ее взгляд стремительно метнулся к лицу Кэсси. Сердце заколотилось с бешеной скоростью, напоминая неистовый аккомпанемент гитарной импровизации.
— Что… что это значит?
В глазах Кэсси застыло выражение, которого прежде Эш никогда не видела. Как будто она погрузилась в глубь себя и в то же время витала где-то еще. Где-то там, вдали, но мысленно уже возвращалась. Или только что была где-то здесь, но уже унеслась вдаль.
Тревога Эш возросла. По спине быстро пополз на крысиных лапках страх.
— Кэсси? — переспросила Эш, не дождавшись ответа. — Что происходит?
— Я… я не знаю, — ответила Кэсси.
Они обе снова посмотрели на последнюю карту. Она лежала на прежнем месте, и на ней… ничего не было. Никакого рисунка. Ни малейшего изображения. Абсолютная чистота.
Показалось, что тот покой, который наполнял сад, внезапно улетучился и в воздухе разлился холод.
Кэсси потянулась было за последней картой, как вдруг невесть откуда налетевший порыв ветра швырнул разложенное гадание на дорожку к их ногам. Карты в беспорядке рассыпались, как опавшие листья. Кэсси сидела, все еще протягивая руки к картам и всматриваясь в никуда.
Ничего страшного, твердила себе Эш, пытаясь унять дрожь.