Но тут его голос снова затих под напором нахлынувших на него еще каких-то воспоминаний.
— Боже, — сказал он тихо.
— Папа? — Глаза Нины ошеломленно расширились. — Это что, правда?
— Я… я никогда об этом по-настоящему не задумывался с тех пор…
— О чем?! — закричала Нина.
— Это было в то лето, когда ты родилась, — объяснил отец. — Мы с твоей матерью были на индейском празднике Возрождения в честь середины лета. В то время мы увлекались тем, что одушевляли окружающую среду. Ну, земля — наша мать и тому подобное. Как-то вечером развели большой костер, и мы экспромптом устроили церемонию твоего наречения, посвятив твою душу во благо земли…
Нина побледнела,
— О Боже, — сказала она. — Так это правда!
— Конечно же, нет, — ответил Джон. — Твоя мать и я, мы были тогда просто детьми и увлекались нетрадиционными укладами жизни и верованиями, но мы уж никак не исповедовали никакого культа, которому в качестве жертвы понадобилась бы наша дочь.
— Рассказывай это своей Я… как ее там? — сказала Нина.
— Я-вау-це, — сказал Элвер.
И Нина, и ее отец с ненавистью посмотрели на него.
— Нина, — сказал Джон. — Все это просто вздор.
Да? Ну а что, если эта Я-вау-це сделала ту же самую ошибку, что и Элвер, и утащила Эшли?
— Я… — Отец покачал головой. — Такого не бывает — ни колдовства, о котором он болтает, ни земных духов с потусторонними мирами, ни еще чего-нибудь в этом роде. А вот к исчезновению Эшли он может быть причастен, но здесь, в нашем мире, за это надо отвечать. Вот пусть полиция и разберется.
— Вы еще сами убедитесь, — сказал Элвер.
— Нет, — ответил ему Джон, — это ты еще убедишься. — Он повернулся к Нине. — Покараулишь его, пока я позвоню в полицию, дорогая?
Нина кивнула.
— Вот и умница.
Едва отец поднялся на ноги, как Элвер снова заговорил, но на этот раз на языке, которого никто не понимал. Он произносил слова гнусаво, растягивая звуки, так что они сливались между собой. Нина мелко затряслась от страха. Когда он перешел на монотонное пение, по лбу у него заструился пот. Глаза были плотно зажмурены.
— П-папа?
— Все будет в порядке, — сказал отец.
Он поспешно вышел в кухню, чтобы позвонить.
Оставшись одни, девочки уставились на своего монотонно распевающего пленника.
— Господи, меня от него просто трясет, — сказала Джуди.
Нина кивнула, но ничего не ответила. Ей опять стало страшно: она чувствовала, что надвигаются какие-то события. Нина не знала, какие именно, просто отчетливо сознавала, что рассказ Элвера был чем-то большим, чем болтовня сумасшедшего. Неожиданно в атмосфере прихожей почувствовалась наэлектризованность. По рукам побежали мурашки, и ее заколотила неуемная дрожь.
— Нина… — начала было Джуди, но Нина тоже заметила это.
Прихожую заволакивал туман, он выползал как бы из-под пола, оттуда, где лежал Элвер, и окутывал все вокруг.
— Папа! — закричала Нина.
То самое ощущение чего-то надвигающегося внезапно усилилось. Когда вернулся отец, так и не позвонив, в прихожей клубился густой туман. Они все еще слышали пение Элвера, но теперь оно затихло буквально до шепота — как будто доносилось откуда-то издалека.
— Что?.. — начал отец.
Пение смолкло.
Нина и Джуди быстро вскочили на ноги и юркнули за спину Джона, а тот двинулся вперед, протянув руки туда, где в этом непостижимом тумане скрывался их пленник.
Но хватать там оказалось некого.
Туман пропал так же стремительно, как и появился. Когда он рассеялся, они увидели, что вместе с ним исчез и Элвер. Все, что осталось от их пленника, так это лишь веревка, которой они его связывали, небрежно брошенная на пол.
Дрожащие Нина и Джуди вцепились друг в друга. Нинин отец шагнул вперед, медленно нагнулся, поднял веревку и обернулся к девочкам.
— Этого… этого просто не может быть, — сказал он.
Но доказательство, против которого никто не мог возразить, было прямо у него в руке.
Глядя на эту веревку, Нина думала только об одном: если Элверу удалось такое, если он сумел сбежать с помощью своего колдовства, тогда не было ли правдой и все остальное?
Потусторонние миры, поиски тотема и духи земли…
Я-вау-це.
Которой родители пообещали ее.
Чахнущая и нуждающаяся в притоке свежей крови для восстановления своих сил.
Я обречена, подумала Нина.
Эта мысль холодным камнем легла ей на сердце. Она взглянула на отца, но не нашла утешения, увидев, насколько тот сам ошеломлен. Казалось, что очевидность колдовства Элвера высосала из него все силы.