Король и Принц на утреннем совещании обсуждают и местные дела, решают, кто из правительственных чиновников заслуживает повышения в должности, а кто заработал выговор за расхлябанность. Они говорят о ремонте улиц, о строительстве новых домов, составляют программы предстоящих религиозных фестивалей. Никакой романтики, это всего лишь их работа — управление империей, но работа огромная, которая никогда не прекращается.
Ленч легкий: немного винограда, немного сыра и странный, твердый как камень хлеб, который они делают из растущей здесь пшеницы. Эта пшеница находится на ранней эволюционной стадии и почти не отличается от семян травы, но даже это изумляет — ведь мы находимся в далеком прошлом. Но хлеб, конечно, некачественный. Принц во время ленча пьет легкое белое вино — сладкое и ароматное. Уф-ф!
Затем короткий сон, после которого Принц отправляется на послеобеденные тренировки: верховая езда, метание дротика, опять плавание и тому подобное. Он потрясающий силач, да и должен быть таким, чтобы ездить верхом на здешних лошадях: эдаких низких маленьких уродцах с короткими ногами, длинными гривами и свирепым нравом. Это совершенно дикие животные; атиланцы уже знакомы с седлом, но не имеют представления о поводьях и удилах, и, по существу, их метод управления лошадьми заключается в том, что они обхватывают лошадь вокруг шеи и добиваются смирения.
После тренировок обычно выполняется некий ритуал. Атилан в своем роде очень религиозная страна, в городе полно жрецов и жриц — служителей разных божеств. Все эти боги нуждаются в постоянном поклонении. Различные ритуалы неизменно требуют участия в них Короля и Принца, потому что король Атилана не только монарх, но и верховный жрец, а Принц — его верный помощник. Так что почти каждый день они тратят час или около того, руководя религиозными мероприятиями в том или ином храме. Песнопения и молитвы, которые они произносят, чрезвычайно стилизованы, и у меня нет ясного представления, что они означают. Также приносят в жертву множество животных. Я все еще не могу относиться к этому спокойно.
В конце дня вся королевская семья собирается вместе,чтобы спокойно и сердечно пообщаться, — нечто вроде часа отдыха; все веселые и любящие. Затем они вместе обедают — потрясающий пир. Слуги — жители материка, рабы, скорее всего. Я все время должен напоминать себе, что не следует считать атиланцев приверженцами всех наших прекрасных демократических институтов, например свободы. Подобно римлянам и грекам, множеству развитых цивилизаций античности, островитяне, по-видимому, не видят ничего дурного в порабощении людей. Это всегда удивительно, не так ли, когда просвещенные люди практикуют такую жестокую и несправедливую вещь, как рабство. Но прошлое есть прошлое, все здесь по-другому, и не нужно требовать от них слишком многого. По крайней мере они, кажется, обращаются со своими рабами достаточно хорошо, что уже ценно.
Королевские пиры обильны, еды невероятно много, в качестве главного блюда обычно жареный бык, подается к столу и потрясающее количество вина, но, кажется, они все остаются трезвыми. Вино ли слабое или у этих людей какая-то особенная устойчивость к алкоголю…
Когда обед завершается, входят менестрели. Любимая песнь атиланцев — длинная историческая поэма, нечто вроде «Илиады» и «Одиссеи», объединенных вместе. Поэма звучит очень волнующе, но оказалось, что она сложена на древнем языке атиланцев, который так же труден для Принца, как английский Чосера для нас. Я могу уловить только очень приблизительный смысл что-то об изгнании, странствиях и в конце концов возведении этого огромного города на острове Атилан.
Пение менестрелей вызывает во мне удивительное ощущение, что все это, наверное, похоже на то, как в Древней Греции, сидя в пиршественном зале, люди слушали Гомера, перебирающего струны лиры и впервые произносящего нараспев свои поэмы. И снова я напоминаю себе, что Греция пока еще не древняя, ее не будет еще долгие семнадцать с лишком тысячелетий, а Гомер, Ахиллес, Агамемнон и все остальные из этой легендарной компании для атиланцев — неизвестные персоны невообразимо туманного будущего.
Темнеет здесь рано. Когда менестрели заканчивают пение, Принц отправляется спать и засыпает как убитый до первых лучей утренней зари.