— !..
Однако в следующий миг Нива распласталась и сама, не успев «перевоплотиться».
Диверсанты Субарку подскочили к ней, схватили за голову и вдавили в пол.
А затем…
— Внимания к мелочам тебе, как всегда, не хватает, — заявил Син, открывая дверь.
Он ровным шагом направился к Акари.
— Ты установила несложную сигнализацию, постаралась обнаружить постороннее присутствие в комнате, прямо как по учебнику. Но как дерево проще всего спрятать в лесу, так и люди с легкостью теряются в толпе. Потому ты ничего и не заметила…
Получается, диверсанты Субару и не прятались. Они изображали других постояльцев (а то и вовсе заселились сами) и просто ждали добычу. Акари попыталась засечь посторонних внутри собственного номера, но не более.
— !..
Она не стала отвечать Сину, достала из кармана нож и метнула его.
Но в тот самый миг, когда оружие покинуло пальцы Акари, Син подскочил к ней и схватил снаряд за рукоять. Могло показаться, что диверсант переместился к Акари сам по себе, ничего не делая… но на самом деле он на мгновение резко сосредоточил всю силу в ногах и прыгнул так низко, что словно заскользил по земле. Такие скачки называются «Сокращением».
— Кх…
Акари скорчилась.
Ее главное оружие — молот — все еще покоится на спине, но пользоваться им в таком узком коридоре не проще, чем Чайке разворачивать гундо. По-настоящему грозными молоты становятся, если их раскрутить, что сейчас невозможно.
Акари рефлекторно отпрыгнула назад, выбрасывая еще один нож.
Син в ответ прокрутил в руке пойманный нож, а затем достал еще несколько и метнул.
На первый взгляд, все пять ножей летели в одну линию, но на деле каждый чуть смещен. Акари удалось отбить три, но четвертый вонзился в правое плечо, а пятый — в левый бок.
Как только девушка потеряла равновесие, Син замахнулся ногой.
Акари рефлекторно схватилась за раненый бок и потому не смогла толком увернуться. Удар пришелся в правый бок и добил ее.
— Гхе…
Акари свалилась на пол, и ее стошнило.
— Акари! — завопила Чайка, но диверсанты Субару все еще прижимали ее.
Нива даже сейчас выглядела безмятежно.
А затем…
— Что Тору, что ты — на деле вы оба недоделанные, — сокрушенно подытожил Син и окинул бывшую ученицу взглядом.
Облаченная в черное девушка молча улыбалась посреди полутемной комнаты.
У ее ног лежал гроб.
Черное крепкое пристанище мертвеца.
Подобный есть у каждой девушки, называющей себя Чайкой. На поверхности видны бесчисленные царапины и грязь — память о том долгом пути, что гроб проделал вместе со своей хозяйкой.
А рядом с гробом… лежали четыре других.
— Итак, первая, — прошептала девушка в черном. — Ах, когда же? Ну когда же? Быстрее… быстрее, — ее голос приобрел нотки разврата. — Осталось совсем чуть-чуть, отец…
В полумраке едва виднелись фиолетовые глаза.
Победителей отборочного этапа отпустили после краткой проверки на жульничество.
Затем им раздали деревянные дощечки с номерами комнат и выделили солдат, которые сопроводили всех в казармы. Когда они дошли до замка, на улице уже успела воцариться ночь.
Казармы оказались длинным двухэтажным зданием со множеством одинаковых комнат с обеих сторон коридора.
Конечно, это отнюдь не гостиничные номера, и все пространство в них занимают кровати — до дюжин в самых крупных — но каждой команде участников чемпионата и ее свите полагается отдельная комната.
— А наша, видимо…
Тору сверил номера на двери и на дощечке и замер как вкопанный.
Не двигался он довольно долго.
— Тору? — Фредерика склонила голову.
— …
Он взмахнул рукой, указывая ей оставаться на месте, а сам беззвучно прижался спиной к стене и протянул руку к двери.
«Чайка и остальные должны были прийти до нас, но я их не чувствую».
Комнату наполнял мрак. Снаружи казалось, что она пустует.
Но это отнюдь не значит, что в ней никого нет.
Ведь на самом деле…
— Заходи. Ловушек нет, — раздалось изнутри.
— …
Тору взмахнул рукой еще раз, повторяя приказ, и медленно шагнул внутрь.
В самом центре просторной комнаты стоял стул.
Тору сразу узнал человека, который сидел на нем.
— Син… — тихо обронил он.
Син Акюра. Диверсант-наставник Тору и Акари.
— Для начала поздравляю с победой в отборочном. Хотя в таком отборочном грех не победить, — расслабленно проговорил Син.
Его узкие, словно всегда посмеивающиеся, глаза смотрели точно на Тору. Он не излучал ни гнева, ни кипящей ненависти, но говорил на редкость сухо для человека, впервые за столько лет увидевшего бывшего ученика. Он будто ни во что не ставил Тору.
— Син, ты работаешь на князя Стефана Хартгена? — первым делом решил спросить Тору.
Судя по всему, сейчас не время для сентиментальных приветствий.
— Да, именно, — сразу же подтвердил Син.
Тору не стал вставать в стойку, но напрягся, готовый в любой момент броситься в бой.
— И еще вопрос: близнецы, что прислуживают князю, — Чайки?
Возможно, Син счел бы вопрос бессмысленным.
И в то же время вопрос должен показать, насколько собеседник связан с битвой за останки.
— Именно, — Син вновь не сомневался ни секунды. Более того… — Собственно, я как раз поэтому. Мы захватили вашу Чайку.
— !..
— Но вот незадача — в ее гробу не оказалось «останков», — продолжил он и ухмыльнулся. — Конечно, я мог бы решить, что у вас их в принципе нет… но Тору, это ведь твои происки?
Син совершенно прав.
Незадолго до начала чемпионата Тору вытащил «останки» из гроба Чайки и перепрятал их. Чайка об этом не знала. А о том, где они сейчас, не ведала даже Акари.
Таким образом, Тору перестраховался на случай, если другие Чайки атакуют их, пока его не будет рядом. Даже если саму Чайку захватят, перепрятанные останки не дадут врагам убить ее. Они непременно возьмут девушку в заложники и попытаются выторговать «останки».
Разумеется, Тору надеялся, что зря беспокоится, но страховка пришлась кстати.
— Поэтому я с предложением, — Син взмахнул рукой. — Чайка, Акари и… как там ту, лишнюю?
— Нива.
— Ага. Нива и все остальные в обмен на останки, — Син говорил совершенно безмятежно, словно приглашал Тору на прогулку, хотя на самом деле… — Конечно же, ты понимаешь, что будет, если откажешься?
— ...И что будет? — угрюмо протянул Тору.
— Вы, как я вижу, так и не избавились от наивности, но если диверсанту прикажет работа, он не станет щадить даже родственников. Если понадобится, я покажу на примере одной из заложниц. Скажем… отрублю Акари руки и ноги, чтобы не сопротивлялась, отдам солдатам, чтобы они ее трое суток насиловали, а затем пришлю тебе, сломленную как снаружи, так и изнутри.
— …
Тору прикусил губу.
Он отлично знал, что Син не пытается просто запугать его.
Любой диверсант не погнушается никаких средств, лишь бы они были действенными. Он пойдет на все, пусть даже придется переступить через родственника. В то же время Тору и Акари именно потому не успели поучаствовать в войне, ибо не смогли одолеть отвращение перед подобным и в силу характера остались недоделанными диверсантами в глазах наставников.
— …
Тору не ответил. Он попросту не смог.
Но…
— Ну, я тебя не тороплю. В конце концов, впереди чемпионат. Будут вопросы, если один из участников неожиданно исчезнет. Поэтому я буду ждать до самого его окончания. Подумай хорошенько, — закончил Син и поднялся.
Он ровным шагом миновал Тору и вышел из комнаты. Зато сам Тору в ожидании возможной атаки напрягся настолько, что ему пришлось держаться на месте силой воли.