Пенни пошла наверх. В спальне стояла медная кровать, накрытая старым пуховым одеялом. На туалетном столике выстроились флаконы с духами «Яблоневый цвет». Пенни сразу же увидела белый конверт, прислоненный к зеркалу. Она подошла и взяла его. Адресовано некой Терезе Стэнли. Пенни вскрыла конверт.
Моя дорогая Тереза!
Если ты когда-нибудь вернешься, а меня не будет дома, пожалуйста, дождись меня. Я купил этот дом для тебя, поэтому тебе не придется снова уезжать. У меня небольшое кафе на Малберри-стрит, но по вечерам я иногда ненадолго прихожу сюда. Я хочу, чтобы ты знала: я прощаю тебя за то, что когда-то, много лет назад, ты меня бросила, и я по- прежнему люблю тебя всем сердцем, и каждый день я живу надеждой на твое возвращение. Нам еще не поздно попробовать снова узнать друг друга. Обещаю заботиться о тебе, и никогда тебя не оставлю.
С любовью,
Дэниел
Пенни снова и снова перечитывала письмо. Она поверить не могла в то, что у Дэниела до нее уже была жена, но в письме говорилось об этом черным по белому. Он был женат на женщине по имени Тереза. Может быть, он все еще женат на ней. Неудивительно, что он не хочет детей. Грезит только о своей Терезе! А Пенни он вовсе не любит. Женился на ней из-за кафе, вот и вся любовь. У меня небольшое кафе на Малберри-стрит. Ну-ну, подумала Пенни, это мы еще посмотрим! Она положила письмо в карман и бесшумно вышла из дома.
Когда в тот день она вернулась в чайную, Дэниел метался по кухне как сумасшедший.
— Где ты была? — закричал он. — Ты не можешь постоянно вот так исчезать. Я терпел, сколько мог, Пенни, но как прикажешь вести дело при таком отношении?
— Убирайся, — тихо произнесла Пенни.
— Что?
— Я сказала, убирайся из моего кафе.
— Ты в своем уме, Пенни?
Он поставил чайник, который держал в руках. Дэниел Стэнли не знал, что и думать. Он привык считать Пенни составной частью их общего дела, чем-то вроде бойлера или тостера, и до недавнего времени так и было.
— Журналов начиталась! — вскипел он. — Вот отчего у тебя голова набекрень. Не надо было их читать. Журналы подрывают основы брака.
— Ах, ты! — крикнула Пенни. — Да ты-то точно спятил!
— Пенни, что происходит?
— Даю тебе пятнадцать минут, чтобы собрать вещи и убраться из моего семейного бизнеса. Я знаю о доме на Магнолия-стрит. Адрес: Магнолия-стрит, четырнадцать, о чем-нибудь говорит тебе? И я знаю о твоей пропавшей жене, Терезе. И я сыта по горло тобой и твоим бессмысленным скупердяйством. А теперь убирайся к чертям!
Внезапно Дэниелу показалось, будто он задыхается. Глаза у него расширились от страха.
— Пожалуйста, давай поговорим…
— Время разговоров ушло. С нашим браком покончено. В любом случае он недействителен, глупец. Ты двоеженец. Преступник! У тебя нет никакого права находиться здесь. При разводе останешься ни с чем.
Дэниел выглядел так, как будто получил пощечину. Он все смотрел и смотрел на Пенни, не отрываясь.
— Развод? Пенни, пожалуйста, выслушай меня…
— Нет. Хватит с меня вранья. Лучше уйди сам, пока я не вызвала полицию.
Она вытащила из кармана письмо и положила на стол.
Голубые глаза Дэниела были полны ужаса.
— Я все могу объяснить. Как же ты узнала?
— Не имеет значения, как я узнала. Это ведь правда? Семнадцать лет подряд ты набивал карманы за счет папиного кафе. И все для того, чтобы купить дом своей первой жене. Ты использовал меня в качестве бесплатной прислуги, ты погубил мою молодость. Ненавижу тебя!
— Пенни, пожалуйста, не поступай так со мной!
— Я ненавижу тебя. Ты превратил меня в жалкое подобие женщины. Так мне и надо, сама виновата. Милли Мортимер предупреждала меня — не выскакивай замуж так быстро! Я должна была понять, что с тобой не все в порядке, — за тридцать, а все не женат. Ах нет, женат, еще как женат — на Терезе!
Он закрыл лицо руками. Его голос был еле слышен:
— Тереза — моя мать.
Пенни рассмеялась ему в лицо. Ей хотелось убить его.
— Не ври. Сколько можно? Твою мать звали Кэтлин.
— Нет. Кэтлин — моя тетка. Клянусь тебе.
— Не верю.
— Послушай, там клиенты ждут. Давай я с ними быстренько разберусь, а потом мы закроем чайную, и я все тебе расскажу.
— Нет. Слишком поздно. Мне теперь все равно, что ты скажешь. Я голову себе сломала, все пыталась понять, что же с тобой не так. Почему ты равнодушен ко мне, почему не хочешь детей. А теперь проваливай сию же минуту вместе со всеми своими секретами.
— Пенни, пожалуйста!
— Между нами все кончено, Дэниел. У меня есть любовник. Я хочу развестись. Я иду к адвокату и подаю на развод.
— Любовник? Как ты могла?
— Как? Я нормальный человек, вот как! Ты что, даже не подозревал? А мои ночные отлучки? А все мои обновки? Я проводила время с другим мужчиной. И он не считает меня настолько непривлекательной, чтобы штудировать поваренные книги, когда можно лечь со мной в постель. Убирайся немедленно!
— Ты не можешь все сломать и даже не выслушать меня! И потом, Пенни, у нас же общее дело.
— Разрешаю тебе забрать все деньги, которые ты сумел отсюда выкачать. Считай, ты получил отступные. На этом вопрос закрыт. А если ты хоть на секунду подумал, что я позволю тебе забрать чайную, то можешь забыть об этом. Я скорее сожгу кафе дотла, чем позволю тебе когда-нибудь еще раз переступить этот порог.
Она отправилась в зал и попросила всех уйти. Сказала, что за еду платить не нужно. Нельзя ли просто поскорее все доесть и уйти? Семейные проблемы. В полном изумлении посетители вышли из кафе, ворча и гадая, в чем дело. Пенни закрыла дверь на замок. Когда она вернулась на кухню, Дэниела там уже не было. Она заперла заднюю дверь и, дрожа как осиновый лист, села на стул. Затем она сделала три звонка. Позвонила Милли и рассказала, что Дэниел двоеженец. Позвонила в местную ремонтно-строительную фирму и попросила прислать человека для оценки работ. И наконец, записалась на прием к адвокату.
Глава 38 Дэниел пытается исправить положение
Всю дорогу к Терезиному старому дому Дэниел шел пешком, и слезы текли по его лицу. До этого момента он всегда жил в двух временных измерениях: было настоящее, с ежедневной работой в чайной, и прошлое, с постоянным ожиданием, что к нему вернется мать. Теперь два его мира столкнулись, и все разом рухнуло. Он вошел в дом, сел на диван и сидел, пока не стемнело. Потом подогрел немного молока, приготовил какао и машинально выпил его.
Пенни хотела от него уйти. Уже ушла. Все кончено. Он думал и думал о том, как она сумела узнать о доме, но не находил ответа и снова заплакал.
У нее любовник. Дэниел разозлился. Почему женщины так носятся со всякой любовной романтикой? И почему тогда она так долго не заводила романов? Она могла бросить его уже сто раз — за семнадцать лет! Давным-давно могла с ним развестись. Но не развелась. Выходит, она любила его.
Но и мама любила его. И ушла. Нет, женщины — непредсказуемые создания. Такие странные, их не поймешь. И все же, если их нет рядом, жизнь кажется пустой и холодной. Он представил себе годы, ожидающие его впереди. Не с кем будет даже поговорить вечерами. Нужно как-то удержать Пенни.
Он вернется в чайную, и расскажет Пенни всю правду, и заставит ее поверить. Он отвезет ее в гостиницу, чтобы они могли спокойно обо всем поговорить. Пенни это понравится. Она любит красивые вещи. Как называется та гостиница, которой восхищалась Пенни? Та, из журнала? «Лоусон Лодж»?
Этот отель, очаровавший Пенни, предстал перед ним как обвинительный приговор. Он был прямой противоположностью скупости Дэниела, прижимистости, которую Пенни, живя с ним, сносила столько лет. Он снова заплакал и вытащил из портмоне шиллинг — отец Малкахи дал его четырехлетнему Дэниелу в утешение, когда исчезла Тереза. Он вертел и вертел монету на своей ладони.