— О... Ну... э-э-э... — улыбнулся он. — Планы и действительность — две разные вещи. Видите ли, я болен, у меня эта лейкемия...
— Вы это планировали в конце семидесятых... — сказал я.
Буковски замялся. А потом ухмыльнулся:
— А, ну что. Значит, я, наверное, укладываюсь в расписание... Посмотрим.
Он вытер пот со лба и лениво поправил соломенную шляпу.
— Это все?
— Мы еще не поговорили о Хемингуэе...
— Ох, черт, — сказал Чарльз Буковски и медленно поднялся с садового кресла. — Я думаю, это мы оставим как-нибудь на потом. Давайте-ка лучше сходим и цапнем что-нибудь поесть.