И с этими словами сновидение ткнуло мечом прямо в Джона. Меч прорезал рубашку как раз над поясом, поддерживающим джинсы. Острая боль ожгла бок, вечернее курево лишь в малой степени смягчило ее. Рот сам собой округлился в удивленное «о». Руки немедленно сжали ребра.
Выдр отвел меч — кончик его побагровел — и брякнул клинок в ножны, предварительно обтерев о высокую траву. И направился прочь от Джона, бурча себе под нос непристойности. Джон следил, как, раздвигая траву, выдр идет к деревьям.
Боль становилась сильнее, на голубой тенниске проступило кровавое пятно. Теплая влага намочила белье, струйкой потекла по ноге. Поверхностные раны — пустяк, они всегда обильно кровоточат, объявил себе Джон. Только больно же, в отчаянии подумал он.
Боже, только бы поскорее проснуться!
Но если он все-таки спит, для сновидения боль эта слишком реальна, она куда реальнее и деревьев, и выдры. Оставляя на траве алые капли крови, Меривезер захромал за обидчиком.
— Эй, минуточку... Подожди, пожалуйста! — Слова едва лезли из пересохшей глотки... Он ощущал волчий голод. Зажимая левой рукой раненый бок и размахивая правой, Джон ковылял за выдром. Под ногами его пригибался благоуханный клевер, летучая мелочь выпрыгивала из-под сандалий, чтобы поскорее нырнуть обратно в зелень.
Ярко светило солнце. На лугу птицы пели странные песни. На тюльпанах восседали бабочки с прозрачными яркими крылышками.
Добравшись до опушки, выдр остановился под тенистым сикомором и, чуть помедлив, наполовину выдвинул меч из ножен.
— Человек-демон, я не боюсь тебя. Только подойди, снова получишь.
Но, несмотря на проявленную на словах отвагу, зверюга медленно пятилась в лес, беспокойно оглядываясь по сторонам и пытаясь отыскать путь к отступлению.
— Я не собираюсь нападать на тебя. — Джон шептал наполовину от боли, наполовину от нежелания испугать зверя. — Мне только нужно проснуться. — На глазах его выступили слезы. — Пожалуйста, дай мне проснуться. Я хочу поскорее оставить этот сон, мне пора на работу. И, ей-богу, больше ни сигаретки. Больно.
Он оглянулся, надеясь увидеть за спиной привычный беспорядок и грязь, потрескавшийся потолок, немытые окна. Но взгляду его предстали деревья, странные тюльпаны и стеклянные бабочки. Узкий ручеек протекал как раз там, где следовало бы находиться кровати.
Повернувшись спиной к выдру, Джон шагнул вперед, споткнулся о камень и упал от нахлынувшей слабости — кровь-то вытекала. В ноздри пахнуло мятой и вереском.
«Боже милостивый, не дай мне умереть во сне...»
Когда он открыл глаза, все как будто было в порядке. Светло. Выходит, он уснул и проспал целую ночь, томик Мексии так и остался неоткрытым. А в восемь часов у него урок в бразильском посольстве.
Судя по яркости света, времени едва должно хватить на то, чтобы кое-как очнуться, собрать книжки, конспекты и топать в кампус[1]. Еще.надо перемолвиться с Шелли: надо же предупреждать, если у тебя такое крепкое зелье.
Странно только, с чего так режет в боку.
— Вставать надо, — неразборчиво пробормотал он.
— Ну че, шеф, — отвечал ему голос, явно не принадлежащий Шелли, но тем не менее уже знакомый. — Не колдуется, а? Бухнулся, а? Прямо башкой?
Веки Джона с трудом поползли вверх, как старые растрескавшиеся пластиковые шторы. На него глядела усатая и мохнатая физиономия с бегающими черными глазками под остроконечной зеленой шляпой. Глаза Джона расширились, подробности сна закопошились в его голове. Физиономия зверя отодвинулась.
— А теперь вот чего я тебе скажу... Не моги даже пробовать на мне твои бесовские штучки... если они у тебя имеются.
— Я... — Джон не мог решить, чему уделить внимание: шишке ли на голове, или боли в боку. — Я — не демон.
Выдр издал удовлетворительный смешок.
— Вона как! Тока я этого и не думал. С самого начала. А вот как вышло: во-первых, демона так не подранишь, да и потом, он за тобой на пузе не станет ползти. Худшего левитатора, чем ты, я не видел. Значит, я тебя переоценил, осерчал вот, потому как упустил из-за тебя харч. Пустячную царапину-то, которой я тебя наделил, пришлось перевязать. Ерунда! Выходит, что ты всего только человек, так? Значит, без обид, друг?
Джон поглядел на свое тело. Рубашка была задрана, бок закрывала грубая повязка из какого-то волокнистого материала, поверху перехваченная шнурком из змеиной шкурки. Под повязкой-то и ныло. Ему казалось, что он — просто манекен для тренировок по оказанию первой помощи.