Встанет, стервец — куда он денется!
Машина плавно остановилась у светофора. Еще несколко перекрестков, потом — поворот на тихую улицу, потом еще перекресток — и все, высокие ворота, отодвигаемый электромотором железный занавес ворот.
Да, теперь в жизни главное — компромисс. Максимум доверия, хотя бы показного, максимум готовности на этот компромисс пойти…
Чеченские события, наверное, явились катализатором все растущего недоверия к Президенту: ведь говорил же он ему тогда, говорил, что нельзя идти на такие вещи, а он не послушался… Надо было пойти на компромисс.
Ну, хочешь неприятностей — слушай и Премьера, и Пашу–мерседеса, и всю свою камарилью. Не понимаешь — они ведь тебя специально на очередные ошибки толкают, чтобы твой рейтинг понизить, кроме того, и одному, и другому это выгодно: первый зарится на нефть на шельфе Каспия, вопрос, как пойдет нитка нефтепровода. и Чечня — ключевой момент; второй — после скандала с убийством репортера из одной столичной газеты, к которому он, как совершенно точно знал Аналитик, был косвенно причастен, видимо, решил, что геройски захватив мирный город силами одного парашютно–десантного полка, станет победителем, а победителей, как известно, не судят…
Дурак.
Как бы то ни было, но теперь, после многих тысяч трупов в Чечне рейтинг Президента снизился до рекордно низкой отмелей. Извечное российское нытье, извечная тяга к достоевщине, заложенная, наверное, на генетическом уровне, приобретают новую окраску — мы, де, нация уродов, палачей, вандалов, мы — нация мародеров и насильников.
А кто виноват?
Тот, кто отдал приказ.
А кто отдал приказ?
Понятно кто — Президент…
Нечто подобное уже было в США — после Вьетнама, Сонгми, Сайгона и т. д. Кого сделали козлом отпущения? Лейтенанта Колли? Пилотов В–52 и F–4? Создателей и распылителей «эйджент оранжа»? Ни хрена — Ричарда Никсона сделали козлом. И на тебе — отель «Уотергейт», якобы кража якобы документов конкурирующей партии. И турманами полетели со своих мест их аналитики, советники, все, кто был со причастен. Так что сопричастность–вещь–то, конечно, хорошая, но — палка о двух концах. А палкой, как известно, можно ведь и по шее…
Неожиданно проблема предстала перед Аналитиком очень ясно и предельно очерченно — по зарез нужен Национальный Герой.
Кто?
Загадка…
Надо убедить широкие народные массы, что Россия — по–прежнему великая страна, коль в ней есть замечательные и благородные люди, как…
Как кто?
Во всяком случае, очевидно одно — на сегодняшний день ни Президент, ни один из его окружения на такового не тянет.
Паша–мерседес?
Да матери погибших солдат в телевизор плюют, как только его видят. К тому же армия настроена к мерседесу крайне отрицательно — 92% процента офицеров. «Своими действиями он отдает армию в наши руки», — сказал один бесноватый оппозиционер, и знал, наверное, что говорил.
Так что Паша–мерседес пойдет в качестве Национального Героя разве что в анекдоте — наряду с Петькой и Василием Ивановичем да штандартенфюрером фон Штирлицем.
Ну, хорошо, допустим, все–таки — сам Президент?
Грубо, топорный официоз, и результат будет прямо противоположный — теперь не 1991 год, когда он перед Белым Домом с танка выступал.
Не–а.
Ну, хорошо, не Президент, предположим — известный Правозащитник, представитель по правам человека, активно выступающий против войны в Чечне, которого в свое время, кстати, активно гонял КГБ. Внешне — все сходится: безукоризненное диссидентское прошлое, никогда не был стукачом, в меру интеллигентен, всегда чисто выбрит, скромен, хорошо говорит, внушает безотчетную симпатию. Недавно выдвинут на Нобелевскую премию мира. С месяц назад одна влиятельная газета поместила заголовок: «Спасет ли он честь России?» Однако, если разобраться, то все–таки не годится: прежде всего потому, что плотно завязан на одну политическую партию, которую Президент, мягко говоря, не очень любит. Попадание явно не в «десятку» — где–то шесть, семь баллов, почти что «молоко»; Правозащитник вполне может потянуть на «шестерку» или «семерку», однако — не то. Двадцать пять процентов русских полностью поддерживают войну в Чечне, это — точно. Промывание мозгов по «ящику» — великое дело; свято верят и в «единую и неделимую», и в «криминальный заповедник». Значит, для каждого четвертого известный Правозащитник — враг нации, которого надо бы не в герои прочить, а торжественно повесить на задранном в чеченское небо танковом дуле перед телекамерами ВоенТВ под долгие, продолжительные апплодисменты российского генералитета.