И тут ему вспомнились слова Блока: «Карнаген не лучшим образом реагирует на натрий. То бишь на соленую воду». Возможно, морская вода уничтожала карнаген. И если это так, значит, Хильдебранд установил эту систему, чтобы в случае аварии можно было бы сразу же привести в действие распылители с морской водой. Вентили аварийной системы должны находиться внизу, чтобы при необходимости ими смогли бы воспользоваться работающие там люди. Майкл встал и подошел к приборной панели над чанами. На ней был ряд красных переключателей. Они были включены. Он начал выключать их все подряд. Было слышно, как огромное сердце сначала дало сбой, а потом и вовсе начало затихать.
На пол упал и вдребезги разлетелся какой-то сосуд. Один из работающих заорал во весь голос. Это был сам Хильдебранд.
— Ты, придурок! — вопил он. — Быстро включи аэраторы!
— Не двигаться! — Майкл подошел поближе, вскидывая ствол «шмайссера». — Доктор Хильдебранд, нам с вами еще нужно поговорить кое о чем.
— Пожалуйста! Переключатели! Включите их!
— Я хочу знать, где находится «Железный кулак». Как это далеко от Роттердама?
Один из лаборантов внезапно бросился к двери, но Майкл подстрелил его, прежде чем тот успел сделать несколько шагов. Беглец упал, по белому халату начало разливаться кровавое пятно.
Грохот выстрела эхом раскатился по лаборатории. Его, наверное, было слышно и снаружи. Времени почти не оставалось. Майкл направил дымящееся дуло на Хильдебранда.
— «Железный кулак». Где он?
— А… э-э… — Хильдебранд натужно сглотнул, глядя в наведенный на него черный глазок дула. — Немецкий аэродром в Вассенааре. На побережье, шестнадцать миль к северо-западу от Роттердама. — Он взглянул на чаны. — Пожалуйста… умоляю вас! Включите аэраторы!
— А что случится, если этого не сделать? Карнаген будет уничтожен?
— Нет! Тогда…
Майкл слышал звук прогибаемого давлением металла.
— Тогда взорвется сырье! — завопил Хильдебранд, выпучив глаза и задыхаясь от охватившего его ужаса.
Майкл взглянул на плотно задраенные чаны. Крышки на них вздувались, под давлением на швах появились металлические волдыри. «Господи! — думал про себя Майкл. — Эта дрянь прет из посудин, как на дрожжах!»
Второй лаборант внезапно подхватил табурет и бросился к окну.
— Помогите! Кто-нибудь, на помощь! — завизжал он через разбитое стекло.
Автомат Майкла быстро заставил замолчать и его. Хильдебранд поднял руки:
— Переключатели! Умоляю вас!
Чаны продолжало распирать изнутри. Майкл направился было к приборной панели, но Хильдебранд бросился к разбитому окну, пытаясь пропихнуть через него свое длинное тело.
— Охрана! — вопил он. — Охрана!
Майкл остановился в трех метрах от заветных переключателей и направил оружие на злого гения.
Пули перебили обе ноги Хильдебранда. Майкл вставил в «шмайссер» новый магазин и был готов прикончить его.
Один из чанов треснул, во все стороны разлетелись заклепки. Поток густой желтой массы выплеснулся наружу. Завыла сирена, заглушившая вопли Хильдебранда. Словно созревшая опухоль, лопнул и второй чан. Майкл был в ужасе, он стоял, не в силах двинуться с места, завороженно глядя, как жидкость разливается по всему полу лаборатории, сдвигая своей массой столы и стулья. В желтом болоте химикалий пенящиеся прожилки коричневого цвета шипели, словно жир на раскаленной сковороде. Третий чан взорвался с такой силой, что сорвавшаяся крышка ударилась о потолок. Майкл поспешно отступил к открытому люку на крышу. Густая и вязкая желтая каша из чана хлынула через край.
Химикаты — на этой стадии процесса неочищенная грязь — волнами расползались по полу. Хильдебранд отчаянно пытался добраться до красного вентиля на стене; кран резервуара с морской водой, догадался Майкл. Оглянувшись, Хильдебранд что-то безумно залопотал, увидев, что желтое течение уже почти настигло его. Он потянулся вверх, пытаясь ухватиться за вентиль. Наконец это ему удалось, и он рванул его изо всех сил, поворачивая сразу на четверть оборота.
Майкл слышал, как в трубах зажурчала вода, но в следующее мгновение сырой карнаген захлестнул Густава Хильдебранда, и химик дико завопил, оказавшись в едких объятиях своего изобретения. Он извивался, словно слизняк, посыпанный солью, с волос и лица у него стекал карнаген. Хильдебранд схватился за глаза; голос его говорил о мучительной агонии, на белой коже рук вздувались и лопались кровавые пузыри.
Из распылителей хлынули потоки морской воды. Там, куда попадала вода, химикаты шипели и оседали. Но Хильдебранду это уже помочь не могло; он превратился в шевелящуюся массу кровоточащих волдырей, бьющуюся в затягивающей его желтой трясине. Хильдебранд стоял на коленях, мясо полосами отваливалось у него с лица; он открыл рот, заходясь в беззвучном, страшном крике.