В е р а. Да ну тебя. Настроение только испортила.
А л я. Это не я вам испортила, а жизнь, и он не придет, учти, могу поспорить.
В е р а. Вот дурочка. Не буду я с тобой спорить. Не придет, и не надо. (Уходит к себе.)
Пауза.
А л я (смотрит в окно). Верик! Посмотри, посмотри! Борода новую собаку завел! (Помолчав.) Пожалуйста. Мне-то что, в конце концов. «Мне не жаль, что страдаю, жаль, что время идет».
Г о л о с В е р ы. Ну и не вмешивайся!
А л я. Да успокойся, успокойся. Было бы во что вмешиваться.
В е р а (появляясь). Когда он придет, не смей, Алька, этого!
А л я. Чего — этого?
В е р а. Не смей ему ничего намекать. Не строй этих своих улыбочек.
А л я. Да пожалуйста! Для чужих ты готова на все, а для родной сестры и матери — двести грамм масла в дом не принесешь. Ты хоть обратила внимание: Чижик все окна вымыла!
В е р а. Обратила. Мать упала, мыла окна и упала, на боку — вот такой синяк, она мне вчера показала. (Уходит к себе.)
А л я. А ты больше дому внимания уделяй! А не только своей школе. Чижику вообще пора бросить фабрику, пора давно на пенсию!
В е р а (снова появляясь). Альбина, где моя кофта?
А л я. Ваша кофта, которую я вам достала, Вера Николаевна, лежит в шкафу. В нижнем ящике.
В е р а уходит в свою комнату.
В пакете! С правой стороны!
Г о л о с В е р ы. Он не хочет быть троечником!
А л я. Знаем, какой он. В свои тридцать лет — он кто? Плотник на стройке!
В е р а (выходит). Он незаурядная натура — ты это можешь понять? С ним знаешь какой случай был? Мне ребята в школе рассказывали. Видела у него шрам над бровью?
А л я (в своей позе, болтает ногой). Видела, догадалась откуда.
В е р а. Не спеши с выводами. У него мотоцикл, как ты знаешь. Он ехал по шоссе, за городом, и вдруг справа выезжает этот… каток. Дорожный каток. Представляешь?! А с другой стороны — машина «Волга» и перекресток. Что делать? Он разрывает на себе куртку, делает руками вот так… (Развела руки в стороны.) Парус. Понимаешь. Торможение. Направляет мотоцикл на «Волгу» и, когда удар, прыгает вперед и летит над машиной четырнадцать метров. Если бы он растерялся на секунду, на долю секунды, — все, в лепешку. Он может быть очень собранным.
А л я. Да все понятно, успокойся. Вам эта кофта очень к лицу.
Звонок в дверь.
В е р а. Иди открой. Это он.
А л я. Я не могу.
В е р а. Почему?
А л я. У меня бигуди. (Соглашаясь.) Да пожалуйста! Пожалуйста. Это соседи, между прочим. (Уходит.)
В е р а уходит к себе и закрывает дверь. Появляются А л я и П е р о в. Он в черной нейлоновой куртке, в руках — скрученные тетради. Аля садится в свою позу — нога на ногу.
П е р о в (постоял, помолчал). Вчера приехали?..
А л я. Вчера. (Улыбается.)
П е р о в. Хорошо отдохнули?
А л я. Лучше не бывает. А ты выглядишь, извини меня, не очень.
П е р о в (проводит по лицу рукой). Работал. В ночную. Конец месяца.
А л я. Ври больше. Знаю я твою работу.
П е р о в. А Вера Николаевна дома?
А л я. Нету! (Улыбается.)
П е р о в. А когда вернется?
А л я. Утром.
П е р о в (смотрит на нее, потом толкает дверь в комнату Веры). Извините, Вера Николаевна…
Г о л о с В е р ы. Входите, входите, Перов!
П е р о в. Можно? (Входит, закрывает за собой дверь.)
А л я. Стучаться надо! Между прочим.
Через два дня.
Комната Веры: стол, стул, кресло, платяной шкаф, узкий диван. На стене над столом — большой оранжевый лист клена на голубом фоне под стеклом. В е р а — у нее новая прическа, темная кофта, темная юбка — и П е р о в сидят за столом. Напротив учительницы — учебник.
В е р а. Ну что ж, Перов. Я прочла все ваши сочинения. За лето вы сделали большие успехи. И слог стал гораздо литературнее. И мысли вы стали излагать гораздо свободнее. (С робостью, которая заметно проявляется в ее отношениях с Перовым.) Да, Перов. Мысли у вас… (Смеется.) Я читала как роман.
П е р о в. Старался. Для вас.
В е р а. Спасибо.
П е р о в. Спасибо вам. Вам интересно…
В е р а (поспешно). Да, но грамматика все еще страдает. (С улыбкой.) Теперь я верю, что вы, конечно, не пропадали целыми днями на пляже или еще как-нибудь.