— На твоем месте я бы вынул рубин, а брошь выбросил в море.
— Если переплавить её, то можно немного выручить.
— Безопаснее просто избавиться.
— А что с чашей? — спросил Стивен.
— Какой чашей?
— Ну, той, маленькой. Чаша любви или что-то в этом роде.
— Думаю, лежит за мешками. Мы ведь так и не решили, в чью долю она входит.
— Много за неё не выручишь, так?
— Не выручишь.
— Как ты потратил свои деньги в Бристоле? Джереми сказал, ты не купил приватир.
— Нет, мне ничего не приглянулось. Всё могло бы сложиться иначе, но там была пара человек, с которыми мне не хотелось иметь дела — суровые парни, мы с ними когда-то перекинулись парой фраз... И не только фраз. — Стивен коснулся подбородка. — Нужно побриться. Так что, если тебе интересно, Пол, то я привёз почти все деньги назад — но уже в других банкнотах. Может, вложу их здесь.
— Что, тебе больше по вкусу приватир из Фалмута?
Стивен взглянул на Джереми с лёгкой ухмылкой.
— Не совсем. Я подумывал вложить деньги в ловлю сардин. Пойду окольными путями, как-то так. И тогда никто, даже Полдарки, не смогут сказать, что я занимаюсь чем-то незаконным.
— Расскажи подробней, — попросил Пол. — Мы же видим, ты умираешь от нетерпения.
— Дело не в том, что думает моя семья, — начал Джереми. — Если ты...
— Для него всё дело в том, что думает Клоуэнс, — заметил Пол.
— Да? Хорошо, скажу это прямо в лицо её брату. Она красивая девушка и хороший улов. И я попытал бы удачу, если бы она дала мне хотя бы тень надежды, что отнесётся к этому благосклонно. Джереми, если ты женишься на Дейзи, мы можем дружить парами.
Лицо Джереми осталось непроницаемым.
— Что у тебя за план, Стивен?
Стивен просмотрел несколько документов, лежащих в его сумке, а затем поднял взгляд.
— Этим летом я болтал о том о сём с рыбаками из Сент-Айвса. Так знаете, сколько они получали за сардины в прошлом году? Я вам скажу. Пятнадцать шиллингов за бочку. Как сказал один из них, это даже не окупает соль и сети. И всё это в тяжёлый год, когда по всей стране не хватало еды. Но вы знаете, сколько получили другие рыбаки? Попробуйте угадать. Сто девяносто шиллингов — почти в двенадцать раз больше. За рыбу того же качества, пойманную на таких же лодках.
— Это что, головоломка? — спросил Пол.
— Нет. Просто некоторые рыбаки оказались предприимчивее остальных и продали сардины на другие рынки.
— В Испанию? — спросил Джереми.
— В данном случае, в Италию.
— Что ты имеешь в виду — они прорвали блокаду?
— Именно. Французы не могут охранять все свои порты, а уж тем более патрулировать в открытом море.
Джереми провёл пальцами по мешку, но вновь не развязал его. Ему всё ещё казалось неприятным прикасаться к деньгам.
— Это сделала одна из компаний-экспортёров, вроде Фоксов из Фалмута?
— Нет, как ты понимаешь — они слишком боялись за свои суда. Это сделали простые люди на собственных судах и после трёхмесячного плавания вернулись домой с полными карманами золота. Они в основном из Сент-Айвса, Меваджисси и Фоуи. Их меньше десятка, и никто их не остановил.
— И что ты предлагаешь?
— Сделать в этом году то же самое, но с бóльшим размахом. Обстановка всё та же — избыток рыбы, которую никто не покупает и по дешёвке берут лишь фермеры для удобрения полей. Думаю, я смогу купить несколько судов, переоборудовать их для перевозки подобного груза, затем приобрести вяленых сардин, заплатив цену выше рыночной, чтобы получить лучший товар. Снаряжу суда, может, поплыву на одном из них и получу щедрую прибыль.
Пол слушал его, склонив голову набок, словно надеялся услышать ещё что-то.
— Ты серьёзно?
— Не хочешь — не верь.
— Ты уже начал что-то предпринимать?
— Пока нет.
— А когда начнёшь?
— Во вторник я буду в Сент-Айвсе на аукционе по
продаже «Шасс-Маре» [1].
— Что это, ради всего святого?
— Французский трофей. Судно небольшое, но достаточного размера — около восьмидесяти тонн, сделано из ели. Продаётся со всем снаряжением. Его называют рыболовным судном, когда-то оно для этого и использовалось, но обводы хороши. Несомненно, оно ходило в открытое море — и скорость приносила хороший улов. Но я видел отметки на палубе в тех местах, где ставили пушки, и понял, что время от времени его использовали для каперства. Подходит для дела, которое я затеял.
— А сколько ты сможешь взять?
— Что, сардин?
— Да.
— Ну, над этим придётся поработать чуть тщательнее, но думаю, двести двадцать пять — двести пятьдесят бочек. Около того.