«Нет, этого не может быть! Неужели всё снова повторяется? Неужели я опять потеряю её, но на этот раз навсегда?» - проносилось в моей голове.
Крода пристально наблюдал за мной. Я видел, что моё замешательство доставляет ему несказанное удовольствие. Тёмный огонь в его глазах разгорался с каждой секундой, превращаясь в адское пламя. Затем он с издёвкой спросил, всё так же, не спуская с меня глаз:
- Ты думаешь, это я убиваю её?
Я не слышал его, я не видел ничего вокруг, кроме глаз Юи.
- Максим! - позвала она, протягивая руку ко мне, словно в прощальном жесте.
- Нет, это ты убиваешь её! - холодно усмехнулся Крода и резко провёл рукой вниз. - Ни тебе и не мне!
- Нет!
Я рванулся из последних сил из рук охранников, пытаясь дотянуться до любимой, но меня держали крепко. В следующее мгновение горячая кровь Юли брызнула мне в лицо, её помертвелый взор затуманился, а веки закрылись. Она медленно осела на каменный пол, к ногам своего убийцы, который с нескрываемым торжеством смотрел на меня и холодно улыбался.
Сердце моё упало в какую-то тёмную пропасть, куда провалился и я. Ноги мои подкосились, кровь ударила в голову, а затем мой череп наполнила холодная пустота. Больше я ничего не видел вокруг себя. В следующее мгновение что-то тяжёлое ударило меня в затылок, окончательно гася померкшее сознание. Потеряв равновесие, я полетел в беспросветную тьму, не чувствуя больше ничего, кроме отчаяния, разрывавшего душу в клочья...
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
ДЕСЯТАЯ СТУПЕНЬ
Тьма... Вокруг была только тьма, из которой я выплывал, как из глубины чёрного колодца – тяжело, медленно, рывками. Сознание возвращалось, заполняя беспомощное тело, одеваясь в него, как в изношенные одежды.
Я с трудом приоткрыл веки: перед мутным взором появилась серая плоскость, казалось, уходившая в бесконечность. На ней в луже крови неподвижно лежала Юли. Её спутанные волосы были сбиты на лицо, и я не мог увидеть его, не мог заглянуть ей в глаза. Я видел только раскинутые в стороны руки любимой, словно пытавшиеся ухватиться за гладкий пол окоченевшими в предсмертной судороге пальцами. Моя щека лежала в её крови, и я чувствовал запах этой крови, но я не чувствовал её тепла – тепло ушло навсегда...
Душа моя была пустой и холодной, а сердце казалось тяжёлым куском льда, тяготившим грудь.
Кто-то ещё находился рядом. Я отчётливо чувствовал это. С трудом оторвал голову от липкого пола и покосился вправо.
На своём подобии трона восседал Крода. Он терпеливо ждал, и его землисто-зелёные глаза под взъерошенными бровями насторожились, когда я стал проявлять признаки жизни. Обрадованный, он чуть склонился вперёд и воскликнул с нескрываемой издёвкой:
- С возвращением, Камал!.. Или правильнее Максим?
Крода снова откинулся на спинку своего «трона», вальяжно закинул нога на ногу и, постукивая никелированным дулом пистолета о колено, огладил курчавую бороду.
- Ты мертвец... - прохрипел я, едва шевеля распухшими губами.
- Что?.. Мертвец?.. Я?
Крода порывисто склонился в мою сторону, и глаза его наполнились жутковатым весельем.
- Брось, Максим! - отмахнулся он, скалясь в улыбке. - Оглянись вокруг: бескрайнее море мертвецов разлилось по всей планете! Нет, не тех мертвецов, что упокоятся в могилах, а тех, что всё ещё живы, но души их давно мертвы... Да, они и не были никогда живыми, они родились такими! Ты забыл о них? А?
Он сел в прежнюю позу, продолжая поигрывать пистолетом.
- Ты же знаешь, сколько у нас, на Гивее накопилось всей этой человеческой дряни! Кто-то из них много веков творил здесь беззаконие и бесчестие, сеял ложь вокруг себя. Другие, просто молча, внимали этой лжи, покорно принимали это беззаконие, ставя выше чести сытую жизнь и кажущееся благополучие... Эти были, пожалуй, куда страшнее первых, потому что своим бездействием и равнодушием усиливали власть скверных людей... Но и те, и другие по-своему умножали зло, копили его, всё больше погружая эту планету во мрак безысходности. Поэтому и выживали в этом мире только мелкодушные приспособленцы, доносчики, палачи и угнетатели. И вот теперь все они у власти! Хорошие же люди сникли и умерли, как цветы в темноте… Мне снова приходится тебе рассказывать об этом! Зачем?