Влад Стив покосился на задумчивого Торрену.
- Что ж, насколько он готов к продолжению своей работы решать не нам, а Совету, - подытожил тот. - Послезавтра ты должен быть на заседании аттестационной комиссии, - сообщил Юлий, обращаясь ко мне и помолчав, добавил: - Но помни: все мы на твоей стороне!
Торрена положил руку мне на плечо и лицо его просветлилось.
- Спасибо, - поблагодарил я его за поддержку.
- А теперь мы больше не вправе задерживать тебя.
Я пожал руку Артуру Порта и повернулся к Владу Стиву. Тот снова обнял меня, как родного сына. Негромко сказал, поблёскивая тёмными глазами:
- Поезжай! Она ждёт тебя!
* * *
Шелестя дисперсионными дисками, поезд остановился на тридцать пятой станции шестого вектора Общеконтинентальной Дороги. Опалесцирующая полусфера здания станции, светившаяся отражённым перламутровым сиянием, расположилась на срезанной вершине пологого холма в окружении разлапистых разнолистных араукарий.
Я вышел под невесомый стеклянный купол на многолюдный перрон. Солнечный свет без труда проникал сюда, ложась бесформенными янтарными разливами на шероховатые белые плиты пола. Двери вагона бесшумно закрылись за моей спиной, и поезд, набирая скорость, умчался прочь, скользя по извилистой эстакаде, опиравшейся на массивные стальные башни.
Подножье холма утопало в душистых волнах цветущей якаранды, прорезанных прямыми белыми лучами широких дорожек, расходившихся во всех направлениях. Разноцветные крыши коттеджей походили на прямоугольные паруса, плававшие в сиренево-пурпурном растительном море. Я спустился на знакомую улицу и пошёл по шершавым фигурным плитам смальты между рядов низких акаций к заветному дому, укрывшемуся в глубине обширного сада. С каждой минутой я ускорял свой шаг, ловя себя на мысли, что готов побежать сломя голову, лишь бы поскорее увидеться с ней – той единственной и неповторимой, которая никогда больше не покинет меня – Юли.
Она стояла у широко распахнутого окна и снова не заметила моего появления в доме. Лишь моё отражение в оконном стекле заставило её улыбнуться и повернуться мне навстречу. Я принял её в свои объятия, подставляя разгорячённое лицо прохладному ветру, смело врывавшемуся в гостиную нашего коттеджа.
- О небо! Как же долго тебя не было! - Её голос с лёгкой грудной хрипотцой прозвучал радостным волнением.
- Я вернулся... к тебе... насовсем!
Я уткнулся лицом в копну её густых чёрных волос, чувствуя на душе несказанное блаженство и спокойствие.
Мы лежали, обнявшись в гостиной, на широком диване. Прохладные сумерки лениво вползали в распахнутые окна, но верхние рамы всё ещё золотились от низкого закатного солнца, напоминая об уходящем дне.
- О чём ты думаешь, Максим?
Шёпот Юли защекотал теплом мою щёку.
- Знаешь, я хотел бы, чтобы мы с тобой оказались на каком-нибудь острове, далеко от всех... Чтобы кругом было море: синее-синее, тёплое и прозрачное, а вокруг тропический лес. Деревья стоят все в цветах, и в листве слышны голоса птиц... Мы были бы там совсем одни – только ты и я.
Я посмотрел на Юли. Она улыбнулась, уютно устроилась щекой на моём плече.
- Да, хорошо!
- А ещё я хочу, чтобы у нас родился сын, - продолжал я, чувствуя, как мерно бьётся её сердце там, где гулко стучит моё.
- И дочка! - воскликнула Юли, приподнимаясь на локте. Глаза её наполнились тёплой нежностью.
- Да, и дочка, - согласился я. - Она будет такая же красивая и умная, как ты.
Я погладил любимую по тёплому плечу.
- Кажется, я знаю такое место. Что ты думаешь о Терре? Если нам с тобой полететь туда?.. Хотя можно выбрать и любую другую звёздную колонию.
- Нет, Терра – хорошее место! - согласно кивнула Юли, и на лице у неё появилось мечтательное выражение.
- Ведь там твои родители! - напомнила она. - Представляешь, наши дети родятся в этом удивительном и далёком мире! Что может быть прекраснее для наших детей? Терра – это остров земной жизни в бескрайнем океане звёзд! Пускай она будет нашим островом. А, Максим?
Она снова крепко прижалась горячей щекой к моему плечу.
- Да. Островом новой жизни, - согласился я. - А сколько ещё таких звёздных островов в океане вселенной!.. И никаких смертей, никакой войны, никаких страданий!
- О чём ты? - не поняла Юли.
- Так... ни о чём. Просто вспоминаю сон.
Я сильно обнял любимую. Некоторое время Юли смотрела на меня потемневшими глазами изучающее. Затем в глубине её зрачков вспыхнул и стал медленно разгораться жаркий огонь. Он поглощал меня, заставляя каждый нерв в моём теле напрячься. Я тонул в этом янтарном омуте, забыв о времени, забыв обо всём на свете. Жадно прильнул губами к губам любимой, и наши дыхания слились в одно.