— Безусловно. У древнегреческого поэта Гесиода в поэме «Труды и дни» есть описание этого «Золотого века», — сказал экзоархеолог. — Он приходился на правление бога Крона. Вот, послушайте!
Он снова обратился к своему справочнику:
— Любопытные сведения о тех, самых «первых людях» можно найти и в Центрально-Американской мифологии, — продолжил Акира Кензо. — Там бог ветра индейцев майя Хуракан — аналог бога Тескатлипоки — сотворивший мир, являлся и творцом первых людей. В этом ему помогали трое богов-помощников, стараниями которых были созданы Балам-Куице — «ягуар с ласковой улыбкой», Балам-Агаб — «ягуар ночи», Махакутах — «прославленное имя» и Ики-Балан — «ягуар луны».
Но первые люди получились очень похожими на самих богов, и это вызвало недовольство создателя. Поэтому боги собрались на совет и решили, что люди должны стать менее совершенным племенем. Затуманив взор четырёх созданий так, чтобы они видели лишь часть земной сферы, Хуракан погрузил их в сон, после чего сотворил для них четырёх женщин. От их союза и произошёл человеческий род.
— Этот миф перекликается и с шумерскими преданиями, в которых, созданным в Абзу, людям бог Энлиль «затуманил» взор, после чего боги разделили людей на полы, — напомнила Светлана.
— Да. И если мы вспомним о том, что боги Кецалькоатль и Тескатлипока предстают перед нами в образах змей, то становится вполне очевидным, почему схожесть перволюдей, созданных Хураканом, с самими богами так огорчила создателя. Это снова указывает нам на признаки некого регресса в развитии человечества, который особенно ярко отмечен в ведических текстах. Этот регресс связанн не только с культурным упадком, утратой знаний, но и с чисто физической трансформацией людей. Тот же Гесиод прямо указывает на этот факт в своей поэме: «После того поколенье другое, уж много похуже, из серебра сотворили великие боги Олимпа. Было не схоже оно с золотым ни обличьем, ни мыслью. Сотню годов возрастал человек неразумным ребенком, дома близ матери доброй забавами детскими тешась. А наконец, возмужавши и зрелости полной достигнув, жили лишь малое время, на беды себя обрекая собственной глупостью: ибо от гордости дикой не в силах были они воздержаться, бессмертным служить не желали, не приносили и жертв на святых алтарях олимпийцам, как по обычаю людям положено. Их под землею Зевс-громовержец сокрыл, негодуя, что почестей люди не воздавали блаженным богам, на Олимпе живущим».
— Мне не понятно одно — если Драконы стремились развивать на Земле разумную рептолоидную жизнь, тогда почему успешный результат испугал их? Зачем нужно было отходить от первоначального замысла?
Я недоумённо посмотрел на Акиру.
— Пожалуй, я могу объяснить и это, — спокойно ответил он. — Здесь мы сталкиваемся с наложением различных временных пластов и смыслов. Мы уже говорили об этом: в более поздние времена образы древних богов-Змиев обретают негативную окраску. Это хорошо видно на примере того же Тескатлипоки или, скажем, бога Сета. Тогда же в мифологии начинают доминировать поступки и деяния «солнечных богов», к коим относились и боги-олимпийцы древних греков. Этот раздел во времени исторических эпох ярко отражён в мифах схожими образами. В Египте это птица Бенну — Феникс, предвестник новой, послепотопной эры. У индейцев Америки — мифическая птица Вок, являвшаяся вестником бога Хуракана. В Индии — легендарная птица Гаруда, рождение которой так же ознаменовывало значительные исторические перемены…
— И эти перемены были связаны так же с потопной катастрофой, изменившей и лик нашей планеты, и всю нашу историю, — напомнила Светлана. — Подобно Гесиоду, об этом говорит и другой поэт древности — Овидий в своих «Метамарфозах». Помните?
— Вы наверное об этом? — уточнил Акира и процитировал очередной отрывок: «После того как Сатурн был в мрачный Тартар низвергнут, миром Юпитер владел, — серебряный век народился. Золота хуже он был, но жёлтой меди ценнее. Сроки древней весны сократил в то время Юпитер, лето с зимою создав, сотворив и неверную осень с краткой весной; разделил он четыре времени года. Тут, впервые, сожжен жарой иссушающей, воздух стал раскаляться и лед — повисать под ветром морозным».