Она покрутила головой туда - сюда и к счастью. К счастью! Увидела под собой балкон.
Да. Наклонив голову, она видела, что находится точно над ним.
Над серединой хрущевского балконишка.
"Крохотного, черт, малого, в три метра!"
Жизнь продолжается?
От пола до ног, сообрази-ка, всего нескольким больше двух метров.
"Вроде так".
На балконе, вижу, хилая полочка, а на полочке телескопическая удочка.
И спортивный велосипед прикручен к стенке.
"Тьфу ты. это же балкон Тимофея! Точно так".
Она болтает голыми ногами над велосипедом.
Ночнуха вздернута донельзя, выше не бывает. Руки исцарапаны в красных полосках. Но это не важно.
"Бессонная ночь, сигареты, сиски... - вот с чего есть шанс начаться новой жизни".
"Тиша, увидь, выйди и спаси!"
"Ах, черт, а какое замечательно все-таки это пахнущее утро девичьей кожей и поганой листвой!"
6
Прикрыла глаза, ахнула по–особенному. Душа имела честь спросить о чем-то.
Но Елена как всегда не расслышала.
Собрала мужество, кости в корзину, разжала руки.
Полетела скоро, но туго, как в воде, собрав ноги, прыгая с трамплина.
И вот пятками ухнулась о пол. Мягко упала на спину. Хорошо, что затылком не ударилась.
Колкие части ледяного велосипеда глядели на нее, как на чужую, злобно.
Елена поднялась.
Прыжок чудесен! Спортивный.
Ощупала себя. Ссадин немерено, но особого вреда нет.
"Как – будто я этим уже занималась когда-то!"
Вернулось сознание. Постепенно.
Бросила взгляд в прозрачное окно комнаты. Никого!
"Ах, так не бывает. Так хорошо скрестились обстоятельства!"
Тот смех исчез навсегда. Исчезло все.
Дверь? Дверь балконная заперта. Это - супер!
Скулы выворачивались в крендель. Зубы выстукивали каждое слово, которое она думала.
" Господи, Ты точно есть! Точно, Господи! Любимый, Господи!"
Обернулась лицом ко двору.
В панелях соседней многоэтажки, в одном из ново вставленных в него огромных пластиковых окон, она увидела фигуры двух парней, машущих ей приветственно, кривляющихся необъяснимо.
Они показывали разные непристойные телодвижения.
"Козлы рабочие".
Она сплюнула. Окровавленная слюна упала на перекладину.
"Не мешкай!"
Елена развернулась, толкнула дверь, вошла в комнату. Короткими шагами пересекла собственность Тимофея.
"Как только воры лазают? Ужасная работа".
"А если хозяин еще не ушел. Он, например, в туалете. А я..."
Старый стрелочный будильник отщелкивал время: "чик-чик-чик, чик".
Квартира пуста. Нет, хозяина нет.
"Это точно".
Лавинными огромными шагами, в три шага, она уже оказалась у двери.
Изнутри в замке - ручка, как сердце".
Повезло. Совесть... Обещания... Беседа с Богом. Было.
"Подожди думать обо всем сразу".
Выскочи поскорее и захлопни за собой дверь. Скачи кроликом к своей двери.
"Все вспомнится потом, как страшный сон".
Щщ-щелк, щелк!! Откуда? Даже для совкового старого будильника - это слишком громко.
"Да он и далеко - в комнате".
Тут щелк - другой. В дверь кто-то ломился.
Ее отбросило. В разбитой груди растянулась болезненная рана. Но есть нечто больнее физических травм. Есть нечто еще.
"Щщ-елк, щелк"!
Дверь отворяется.
Что откуда все берется и куда возвращается?
Елена полетела на кухню. Откуда лил сиреневый свет.
Интуитивно схватила коробку с кофе, занесла в нее руку. Что думала?
Извлекла щепотку и кинула в крохотную коричневую глиняную чашечку, которая попалась на глаза.
Электрочайник изрядно заранее горяч. Она подхватила и его и влила в чашку.
В дверях, раскрыв рот, стоял Тимофей, и с изумлением глядел на гостью.